Kitabı oxu: «Бог с моей улицы. Истории из жизни: Все написано так, как было», səhifə 2
Сумасшедший поступок
СЕРГЕЙ МАКСИМЕНЦЕВ, г. ЯСИНОВАТАЯ (УКРАИНА)
Декабрь 1998 года. Общежитие профучилища Донецка. Сегодня заехала группа новичков, человек тридцать. Два самоуверенных слегка поддатых парня делают обход по комнатам вновь поступивших, чувствуя себя хозяевами. Что бы вы почувствовали, если бы в день приезда к вам в комнату вошли два наглых пьяных «лица» и попросили «помочь материально»?
Я был одним из тех парней. Я видел, что чувствовали новенькие, глядя на нас: немного страха, больше неприязни и отвращения. Не скрою, я чувствовал то же по отношению к ним. Они – цивильные, послушные «детки», у которых все в жизни сложилось… Я был панком, выросшим в плохой компании. У нас были взаимные чувства неприязни друг к другу. Они просто отдавали деньги, чтобы мы поскорее отстали от них.
Но в одной комнате нам не дали денег. Дверь открыла порядочная девушка лет восемнадцати, выслушала нашу просьбу и… отказала. «Денег я вам не дам, приходите завтра вечером в это же время, вас будет ждать приятный сюрприз». Знакомая схема! Хочет мягко от нас избавиться! Переглянувшись, мы решили подождать до завтра. Когда настал вечер, мы пошли, настроенные на грубый разговор, будучи уверены, что нас обманули. Кто захочет такому, как я, делать приятный сюрприз?
Когда открылась дверь – я замер. В центре комнаты стоял большой стол, накрытый сладостями. Наша вчерашняя знакомая с приветливой улыбкой предложила зайти. Я не мог поверить своим глазам… И это все для нас? Для нас таких? Никто из нас не ожидал такого разворота событий. Это был сумасшедший поступок!
Я был поражен! Я не помню подробностей того вечера – помню только приятные лица, полные добра и любви. Незаслуженной любви. Девушки из этой комнаты оказались верующими: все, кроме одной. Она, недовольная, лежала в углу на своей кровати, искоса поглядывая на нас, осуждая. Когда девчонки накормили нас, они стали говорить о том, что Бог любит нас (меня!) – и я почти не спорил. Я поверил им. Я почувствовал Божью любовь ко мне в тот вечер, ко мне такому…
Эта встреча осталась навсегда в моей памяти. Так я начал узнавать Бога таким, Какой Он есть на самом деле: Настоящим, Живым!
О добрых бандитах замолвите слово
ОЛЕГ ЖИГАНКОВ, ФИЛИППИНЫ (ОТРЫВОК ИЗ АВТОБИОГРАФИЧЕСКОГО РОМАНА «АКИМБО»)
Помню, как однажды (в середине девяностых. – Ред.) я одолжил у Петра Кулакова его новенькую белую «Ниву» для того, чтобы привезти только что отпечатанные номера газеты из Узловой. Наша старая «копейка» опять была поломана. Бензина в баке «Нивы» было мало, и стало еще меньше после того, как я объездил несколько заправок, где обычно можно было за продукты или дополнительную плату как-то заправиться. Но бензина просто не было. Нигде. После некоторых колебаний мы решили с Аленой все равно ехать. Аким (сын) остался с бабушкой и дедушкой, а мы отправились в Узловую. Загрузили в прицеп газеты и поехали домой. Уровень бензина был тогда уже по датчику на нуле. Мы проехали километров десять, и машина встала.
Мы пытались остановить проезжавшие мимо машины, но либо никто не останавливался, либо останавливались, но бензина никто не давал. Начинало смеркаться. И тут видим: едет новая «девятка». Мне очень не хотелось, чтобы она останавливалась, и я отвернулся в сторону, как будто просто так тут стою. Почему я не хотел, чтобы она останавливалась? Я уже писал, что в то время на таких авто ездили бандиты. А мы были слишком уязвимы. Новая «Нива» с лихвой стоила пары человеческих жизней. За такую машину в те времена жуткого дефицита платили до пятнадцати тысяч долларов! А месячная зарплата была около тридцати долларов. Я очень надеялся, что они не остановятся. Но они остановились.
В машине было четыре здоровенных парня в «кожанках». Все с ними было ясно. Они спросили, в чем наша проблема. На характерном языке. Я сказал, что кончился бензин. Тогда один из парней, сидевших на заднем сиденье, вышел и рукой показал мне, чтобы я садился в их машину. Я сел, и он тоже сел. Я оказался зажат с двух сторон между двумя «пацанами». Машина развернулась и поехала назад в сторону Узловой. Я пытался заговорить с ребятами, но никто не проронил ни слова. Только шансон звучал из динамиков. А машина уезжала все дальше и дальше. Наконец, километров через семь, машина свернула в лес. Я теперь был уверен, что пришел мой последний час. Завезут сейчас в лес, тихонько прирежут, а потом поедут и заберут «Ниву». Вот и все. И я никогда не увижу ни Акима, ни Сашеньку. А что случится с Аленой, которая осталась ждать у «Нивы»? Даже думать было страшно.
Едем по лесу. Дорога – ужас. Сплошные ямы. И никуда я не могу деться: с обеих сторон плотно сидят крепкие ребятки. И вот впереди какая-то сторожка. Машина остановилась, ребята вышли, я тоже. За сторожкой на высоком поддоне стоял огромный железный бак, не меньше чем на тонну. Один парень зашел в сторожку, взял оттуда двадцатилитровую канистру и до краев наполнил ее бензином из того бака. И все это – не говоря ни слова! Потом мы сели в машину в таком же порядке, как и прежде, и поехали назад.
Теперь мне было куда веселей ехать, и я стал рассказывать им о Боге, Которому служу. Они молча слушали, курили. Приехали на место, заправили меня на все двадцать литров, ни копейки с меня не взяли. А двадцать литров бензина в ту пору были бесценны. «Давай, браток, езжай», – сказали мне на прощание и уехали. Вот так!
А Алена, которая ждала у «Нивы», меня уж было похоронила. Да и сам я мало верил, что останусь жив, когда заехали в лес. Только сидел и молился. Так что даже бандиты участвовали тогда в Божьем деле.
Чем «купить» мое сердце
АНАСТАСИЯ БОЛЬШАНИНА, г. КЕМЕРОВО
Когда у меня спрашивают, что Бог сделал в моей жизни, я отвечаю, что Он не скинул мне на голову чемодан с деньгами, не исцелил от неизлечимой болезни, не поразил молнией моих недругов и т. д. Но Он знал, чем «купить» мое сердце.
Когда мне было семь лет, мои родители развелись. Все это время мне не хватало отцовской любви и заботы, да и жили мы вдвоем с мамой, особой ласки в доме не было, хотя мама всегда заботилась обо мне и старалась всячески обеспечить. Все же в сердце пустовало много места для любви, поддержки, понимания, которое никто не мог заполнить.
И вот мне шестнадцать лет, с моей подругой знакомится мальчик из нашей школы, старше на класс, они начинают общаться… И – он приглашает ее в церковь! Она сходила с ним, посмеялась… А потом и меня с собой прихватила.
Я пришла туда и увидела не то, что видела все прожитые мною годы. Уже с первого раза я почувствовала: это семья. И со временем я поняла, что хочу быть частью этой семьи. Первые проповеди касались именно семьи и отношений в ней. Прошел год, я стала «полноценным членом» этой семьи.
Сейчас я на втором курсе университета, мне девятнадцать, служу при церкви, у меня есть огромная семья (церковь), мы учимся вместе, выстраиваем отношения, служим Богу.
Про «чемодан с деньгами»: да, Бог (слава Ему) так мне на голову его и не скинул. Он просто рядом со мной, заполнил пустоту в моем сердце – и делает это постоянно. Он поднимает мое достоинство там, где я его занижаю, мои враги становятся моими друзьями. И хотя бывают так называемые уроки жизни (испытания, трудности), я никогда ни в чем не имею нужды.
Знаки
ДМИТРИЙ БЕЛОУСОВ, г. ВОРОНЕЖ
Когда сыну было почти три года, я иногда бегал по утрам. И в один день у меня было великолепное настроение, свежий морозный воздух как будто гладил меня, звезды на небе, полная луна, светло как днем. В предвкушении дня, который должен был быть интересным и насыщенным, я наслаждался каждым мгновением.
И подумал: наверное, именно такой и должна быть настоящая жизнь. Когда кроме текущего момента ничего больше не надо. Нет ни прошлого, ни будущего. Есть только сейчас… «Боже, – говорю я про себя, – если это действительно так, подай мне какой-нибудь знак».
Из-за дерева появляется заяц. В городе… У меня неописуемый восторг, счастье, катарсис. Я с максимально возможной скоростью бегу за зайцем. И он исчезает в темноте.
Моего эмоционального подъема хватило ровно на минуту. Через минуту я подумал, что такого не может быть. Что это – просто совпадение. И попросил снова: «Господи, ну Ты же Всемогущий. Ну прости меня, что не могу поверить. Пожалуйста, подай еще один знак».
И заяц появился снова…
«Ангел» в районе Грозного
СВЕТЛАНА ЛИХОДЕДОВА, г. СТАВРОПОЛЬ
Дело было в предвоенной Чечено-Ингушетии, перед первой чеченской войной. Боевых действий тогда еще не было, но блокпосты российских войск уже стояли на главных трассах. Грозный жил в тревожной атмосфере. Русские семьи массово продавали квартиры и дома и уезжали. Кто не мог или не хотел – наблюдал, как нормальное течение жизни в городе замедляется, останавливается, замещается какими-то нездоровыми болезненными и страшными настроениями.
Но рассказать я хотела не об этом, хотя до сих пор благодарю Бога за сохраненные жизни моей семьи. Был случай интересный и странный в то же время. До сих пор думаю, а не был ли это ангел, которого Отец послал нам на помощь в безвыходной ситуации…
Однажды зимой, в пятницу вечером, мы с тремя однокурсницами решили ехать домой на выходные. Мы так делали всегда, одного только не учли: автобусное сообщение было уже нарушено, и мы застряли в соседнем селе в двадцати минутах езды от нашего. Было морозно, темнело, а мы всё стояли на остановке, дрожа от холода и страха и понимая, что автобуса не будет. Что делать, не знали, идти было некуда – так и стояли, тряслись и плакали. Не помню, молилась ли я или нет (в то время я только начинала потихоньку тянуться к Богу), но Он помог. Экзотическим образом.
Неожиданно из-за поворота вынырнула старая, трясущаяся рухлядь на колесах с незакрывающимися дверями, покрытая полуметровой шапкой снега. Было похоже, что автомобиль до этого стоял на какой-нибудь мусорной свалке. «Чудо» подъехало к нам, и молодой русский парень, открыв дверь, пригласил нас подвезти до края нашего поселка, сказав, что сам живет в станице поближе, но так и быть, довезет нас, а потом вернется обратно. Мы бросились внутрь, благодаря парня.
Как ехали, не забуду никогда. Сидений не было ни одного, кроме водительского, поэтому сидели прямо на железном днище автомобиля. Болтавшиеся двери держали руками, машина вся тряслась, когда ехала, да и ехали мы вместо положенных двадцати минут вдвое дольше. Нас никто не останавливал на блокпостах, так и добрались благополучно, после чего мы, поблагодарив «спасителя», бросились по домам.
Парня того я вспоминала всю зиму, а весной, когда мы с отцом поехали на дачу мимо того места, я испытала шок. Я увидела ту самую машину, брошенную в кювете неподалеку от места, где водитель нас высадил. Было похоже, что после того, как мы разбежались, машина просто съехала в сторону от дороги на поле, да так и осталась брошенной. С тех пор прошло больше двадцати лет, а я все еще ломаю голову: что же это было? Был ли то реальный русский парень на драндулете или же ангел? Надеюсь, на небе узнаю!
Пиджак
СВЕТЛАНА ВАЛУЙСКИХ, г. НИЖНЕКАМСК
Случилось это со мной в далеком теперь уже 1991 году. Мы жили в небольшом курортном городке в сорока минутах езды на электричке от Ленинграда, работала я сестрой-хозяйкой в хирургическом отделении городской больницы.
Одной из моих обязанностей было забирать верхнюю одежду у больных, которые поступали в отделение. Я должна была сдавать ее в специальный гардероб и приносить перед выпиской. Но иногда больным назначали консультации в специализированных клиниках в Ленинграде, и если их бывало много, одежду приходилось приносить часто, а мне бывало «лениво» носить туда-сюда, и я оставляла ее в своем кабинете на вешалке в углу. Иногда там собиралось довольно много мужских костюмов, пиджаков и брюк.
В один из дней выписывали дедушку: хороший такой дед, спокойный, незлобный, терпеливый. У него были проблемы с сосудами, началась гангрена, и ему пришлось ампутировать ногу выше колена. Я, как и положено, принесла ему пальто и обувь из гардероба и пошла за костюмом, который, я хорошо помнила, должен был висеть в моем кабинете. Однако обнаружилось, что там висят только брюки, а пиджака нет…
Я обыскала все, что было можно, но так и не нашла. Время шло, пришла машина, приехали родственники, а пиджака нет. Мне было очень стыдно и плохо, дедульку жалко… А он еще такой терпеливый: не ругается. Пришлось извиняться руководству отделения, а мне – написать расписку, что обязуюсь в течение недели найти пиджак или вернуть деньги. Сумму определили в сто рублей, по тем временам немало: моя зарплата за месяц – сто сорок рублей. А жили мы тогда с сыном вдвоем, и за помощью обращаться не к кому. Деда увезли, я смирилась с мыслью о том, что придется заплатить, а как жить целый месяц – непонятно…
И вот однажды вечером… Я уже спать легла, а мысли все крутятся вокруг события… И деда так жалко! Ну где он будет сейчас костюм покупать, ведь без ноги – и пенсия, наверное, небольшая, да и в магазинах ничего не достать (девяностые – они были с талонами и пустыми магазинами). И себя жалко, и сына. И сама виновата: бестолочь ленивая! И куда делся этот злополучный пиджак – непонятно. Только одно возможное объяснение: кто-то из больных взял… Но ведь без меня никто не заходил, и потом, сколько времени прошло, где искать и, главное, – КОГО?
Градус отчаяния повышался, и в какой-то момент я прямо села на кровати и закричала в темноту: «Господи! Я виновата, я плохо поступила, но почему из-за одного… человека… должны страдать ни в чем не виноватые дед и мой сын?» Крик стих – ничего не произошло. Гром не грянул, небеса не разверзлись, да я и не ждала ничего… просто вырвалось!
Легла обратно, и как во сне я вдруг «увидела» тот день! Увидела? Или вспомнила… как в кабинет ко мне пришла женщина за чистым бельем для мамы, я разговаривала с ней, доставала из шкафа постельное белье, и в этот момент пришел мужчина, сказав, что его выписали и надо забрать пиджак. Сказал: «Не беспокойтесь, я сам!» – и отдал мне записку с фамилией, которую я всегда клала в карман, чтобы знать, чья это вещь. И ушел… Я даже фамилию «вспомнила»: Шачнев. До сих пор помню, хотя больше двадцати лет прошло.
Наутро пришла в отделение, уже зная, что делать, но сомневаясь: а вдруг ошибаюсь… Выяснила по картотеке, был ли больной с такой фамилией. Оказалось, был, и адрес есть! Раздала все костюмы больным – остался один пиджачишко бесхозный. Я его в пакет – и по указанному адресу.
Пришла – он дома. Я ему говорю, что он свой пиджак забыл в отделении, а он в дедушкином новом стоит – на работу собрался. Я его пристыдила, а он говорит: «Ну, я больной – ошибся, а вы-то, здоровая, как мне его отдали?» Но пиджак вернул, не сопротивлялся. Я вышла из подъезда с этим пиджаком в руках, встала на крыльце и застыла: так не бывает!
Потом всем в отделении рассказала и про ночной крик к Богу, и про то, что «увидела», и как Шачнева нашла… Кто-то удивлялся, а старшая медсестра сказала, что надо свои обязанности выполнять, тогда и кричать по ночам не придется! Она, конечно, права (улыбаюсь).
Вот так Господь мне тогда помог – это я точно знаю. А я – как была номинально верующей («ни Богу свечка, ни черту кочерга»), так и оставалась. Только через тринадцать лет обратилась к Нему…
