Kitabı oxu: «Северные бастионы», səhifə 4

Şrift:

В это время десяток во много раз более мощных катапульт крушил лёд соседнего выступа, камни уничтожали его, поднимая завесу из ледяных крошек, разрушали… 3 года доставлял Альвенил эльфам эти катапульты, 3 года строились дороги, чтобы подвезти их к бастионам, 3 года собирали эльфы войска с целью смести последний свободный тигтарский оплот!

9 тигтарцев уже погибло, пятьдесят с лишним было ранено, эльфы вели обстрел по нескольким выступам, чтобы не дать людям сосредоточиться в главном направлении их атаки. Защитники бежали со стен, дабы не быть уничтоженными. 10 катапульт тигтарцев , которые не могли сравниться ни в мощи, ни в дальнобойности, ни в умении стрелков, были сметены 10 выстрелами эльфов. По бастионам вели обстрел 200 катапульт одновременно. Ральна, оглушённого выстрелом, бойцы его отряда снесли со стены.

А в это время за 200 метров от штаба лицом вниз лежал человек. Мёртвый. В сердце его по рукоять был воткнут длинный эльфийский кинжал с изумрудом на рукояти. Рука сжимала копьё, в стороне валялся сломанный нож. Всё в радиусе 30 метров было истоптано следами его и эльфийскими. А дальше, в сторону гигантских валунов, уходил кровавый след эльфа-победителя, того самого, что взял в плен Каральна… Убитым человеком был последний вождь свободных тигтарцев, сердце войска свободных людей, человек, поднявший и сплотивший тигтарцев против захватчиков – ФАГАНД.

. . .

За 10 лет до этого с юга пришли эльфы. Точнее приехали. Все на оленях. Их было меньше сотни . И с ними около 50 человек. На поясах у них были мечи и кнуты, за спинами щиты и луки со стрелами. К седлам прикреплены длинные копья. Эльфы остановились между тремя поселениями. Ничего не говоря, стали строить стену с бойницами. К вечеру там была маленькая крепость: Стена, метра полтора в высоту, защищала около 40 квадратных метров. Из удобных бойниц можно было безопасно обстреливать расстояние от крепости до поселения – расстояние, на котором люди были бы превосходными мишенями. За ночь эльфы в радиусе 50 метров от стены всё обставили кольями, капканами, шипами…

С недоумением смотрели тигтарцы на странных иноземцев: почти все они впервые видели систему обороны. День за днём наблюдали люди, как растёт ледяная громада. Диковинные пришельцы вызвали сначала удивление, затем смутные предположения, предположения переросли в подозрения, подозрения в страх. А страх – один из самых страшных и жестоких видов оружия, которое используют эльфы… И всё глубже страх проникал в их сердца. Наконец, из-за стены вышел прекрасный эльф. На голове его сиял серебряный венок, отражавший лучи восходящего солнца, одет он был в алый плащ. В руке его был белый флаг. Он предъявил ультиматум: обеспечение пришельцев провизией, работа по обустройству жилищ пришедших эльфов и людей, десятая часть любой добычи тигтарцев и ряд других условий. Тигтарцы отвергли требования эльфов и дали послу беспрепятственно вернуться в крепость. Как только он зашёл за стену, мощный залп из 5 катапульт с диким грохотом врубил всё сокрушающие камни в иглы! С жутким треском разлетелись ледяные кирпичи жилищ тигтарцев, разрушилось то, что строилось годами. И боги не пришли на помощь, когда эльфы уничтожили прицельным огнём капище.

Так начался закат свободных племён тигтарцев, так в этих землях загорался рассвет великого королевства эльфов.

Условия капитуляции были суровы. Восемь детей самых влиятельных жителей селения были взяты в заложники. Именно это сбило с толку аборигенов: тигтарцы и враложцы всегда убивали врагов: лучший враг – мертвый враг. Эльфы же были заинтересованы в том, чтобы как можно больше тигтарцев остались в живых: им нужна была дань, а не трупы. Об остроухих воинах, которые обладают оружием с жуткой разрушающей силой, пошли многочисленные слухи. А спустя несколько дней завоеватели стремительно прошли 20 километров и ворвались в селение Рударад. 30 человек, которые в нём жили, даже понять не успели, как в нём в течении 2-х минут установилась полная власть эльфов и они согласились на их условия…

. . .

Каральн сидел в снежной яме уже часая три. Время тянулось бесконечно долго. Короткий полярный день умирал под грохот боя. Пленник прыгал, чтобы не замёрзнуть, и думал о тех, кто гибнет на стенах. Шум «боя» то удалялся, то приближался. Он слышал, как рушатся стены… Эльфы отнюдь не торопились взять бастионы. Возьмут они бастионы месяцем раньше или позже – торопиться некуда, эльфы молоды вечно, а вот жизни как свои, так и людей, сражающихся на их стороне, остроухие ценили. Рушили стены они не только для того, чтобы на них не пришлось лезть: сокрушая стены, они приводили людей в ужас; ломая бастионы, они ломали волю тех, кто три года их строил, чтобы удержать этот клочок земли. Зачем убивать врага, когда его можно просто раздавить? Зачем рисковать жизнями, если можно не рисковать? И даже вождь не смог бы что-либо противопоставить теперь эльфам, ибо люди не выдержали. Не выдержали силу взгяда эльфов. Ибо у эльфов такая сила во взгляде, что способна сломить кого угодно. Как заворожённый, казалось, застыл воин, резко побледнел, пошатнулся и упал. Рядом упал ещё один воин из отряда Толгона. Ещё один, ещё один на какой-то миг устремил взгляд вдаль и рухнул. И тут сам Толгон почувствовал взгляд эльфа. В этом взгляде не было ни ненависти, ни доброты, ни злобы, ни понимания. Этим взгядом эльф вызывал Толгона на поединок, и некуда Толгону было бежать, ибо завороженный эльфом человек теряет власть над собой. А эльф давил его взглядом – мгновенье или вечность… И Толгон увидел прекрасный берег, усыпанный ракушками, громадные скалы, голубое небо и эльфа, стоящего на песке. Толгон пытался что-то крикнуть, броситься бежать, но вместо этого упал на снег, теряя сознание, и уже не слышал шума боя, последнего боя свободных тигтарцев с захватчиками. Он не видел атаки эльфов, бегства последних бойцов со стен и бой воинов, отведённых к палаткам.