Фауст

Одно убеждение вынес я из опыта последних годов: жизнь не шутка и не забава, жизнь даже не наслаждение... жизнь - тяжелый труд. Отречение, отречение постоянное - вот ее тайный смысл, ее разгадка: не исполнение любимых мыслей и мечтаний, как бы они возвышенны ни были, - исполнение долга, вот о чем следует заботиться человеку; не наложив на себя цепей, железных цепей долга, не может он дойти, не падая, до конца своего поприща; а в молодости мы думаем: чем свободнее, тем лучше, тем дальше уйдешь. Молодости позволительно так думать; но стыдно тешиться обманом, когда суровое лицо истины глянуло наконец тебе в глаза.

Ты как лёд: пока не растаешь, крепка, как камень, а растаешь, и следа от тебя не останется.

«Помню одно ее слово; я как-то сказал ей, что все мы, современные люди, надломленные... "Надламывать себя не для чего, - промолвила она, - надо всего себя переломить или уж не трогать...»

Стыдиться - это тоже признак молодости.

Прежде я прибавил бы: будь счастлив; теперь скажу тебе: старайся жить, оно не так легко, как кажется.

Любовь все-таки эгоизм; а в мои годы эгоистом быть непозволительно: нельзя в тридцать семь лет жить для себя; должно жить с пользой, с целью на земле, исполнять свой долг, свое дело.

Да, я стал лучше, яснее."Я боюсь жизни", - сказала она мне однажды. И точно, она её боялась, боялась тех тайных сил, на которых построена жизнь и которые изредка, но внезапно пробиваются наружу. Горе тому, над кем они разыграются!Я как-то сказал ей, что все мы, современные люди, надломленные... "Надламывать себя не для чего, - промолвила она, - надо всего себя переломить или уж не трогать..."Я теперь стараюсь преувеличивать перед самим собою свои весёлые ощущения и укрощать грустные, а в дни молодости я поступал совершенно наоборот. Бывало, носишься со своей грустью, как с кладом, и совестишься весёлого порыва..Счастье как здоровье: когда его не замечаешь, значит, оно есть.

Надламывать себя не для чего – надо всего себя переломить или уж не трогать…

Счастье как здоровье: когда его не замечаешь, значит, оно есть.

и все так ясно в моей памяти, так еще живы мои раны, так горько мое горе...