Рассеянная жизнь

Ведь всякий влюблённый – дурак, если имеет глупость надеяться на счастье, и герой, потому что осмеливается любить, помня о смерти. И вор, крадущий у судьбы всё счастье разом, которого ему бы полагалось по чайной ложечке, и праведник на прямом проводе с Богом. И маг, лёгким движением руки изменяющий мир, и жертва, потому что прилетит, ох и прилетит ему за это.

Но пока вы вместе, в воздухе стоит льдистый весенний звон, который получается, если радость заморозить отчаянием, а потом подбросить вверх. И всё время, пока она падает, светясь на солнце, и осыпает тебя с головы до ног, ты абсолютно счастлива.

головой ныряет в изучение культуры, усердно постигая тонкости, очевидные для любого аборигена с младенчества, и не помнит себя от счастья, если кто-нибудь говорит: «О, да ты стал совсем как…» Неважно, как израильтянин, как русский, ирландец, маори или японец. Со стороны он, конечно, выглядит, африканцем в кокошнике, играющем на балалайке «калинку-малинку», но сердце его ликует

числе. С впечатлительными интеллигентами, где бы они ни родились, случается, что человек внезапно влюбляется в чужую страну, начинает носить местную одежду, с головой ныряет