Контур

Небольшая книжка на двести страниц, а впечатлений на большой роман. Впечатлений противоречивых. С одной стороны, это большая, даже высокая литература. (На столько высокая, что моего роста, как в бассейне на дорожке, не хватает. Тону. Приходится передыхать, безвольно повиснув на разноцветных роликах разделителя (Не знаю, как правильнее назвать, короче то, что создаёт Контур плавательной дорожки. Возможно я теперь везде буду фиксировать Контур.))

С другой стороны, на уровне ощущений – это достаточно безжалостный текст. (Не просто мне дался поиск нужного прилагательного.) Присутствует в нём холодность и отстранённость (хочется добавить «на внешнем Контуре»), но за этой низкой эмоциональной напряжённостью ощущается цепкость хирургического пинцета, который вытаскивает из казалось бы зажившей человеческой раны уже обросшей свежим мясом осколок прежней жизни. (Мы снова нарушаем Контур, вы заметили?) Происходит это безболезненно, поскольку лучшей анестезией является наблюдение. (Так нас учат буддийские мудрецы.)

Но обо всём по порядку.

Главная героиня – английская писательница по имени Фей прилетает в Афины, чтобы провести там короткие писательские курсы. За всё время она произнесёт от силы двадцать фраз. Она приехала, чтобы слушать и наблюдать. Дальше в книге не происходит фактически ничего. Одна встреча сменяется другой, люди находят в Фей свободные уши и хотят поделиться сокровенным, хотя она их об этом даже не просит. Череда случайных знакомых, старых приятелей (в основном из писательского мира), студенты на курсах – у каждого найдётся о чём поведать Фей. Причём истории в основном достаточно обыденные, но выводы и наблюдения, которые делают собеседники – глубоки, философичны и неутешительны. Беседы про развалившийся брак, про невозможность семейного счастья, про неблагодарных и вообще неправильных детей. Однако во всём этом нет драмы. Все приняли ситуацию, отпустили эмоции и предались размышлениям с горчинкой, как сухое вино из северных виноградников на афинской жаре.

Для меня самая ценная книга та, в которой я открываю частичку себя. Или хотя бы проверяю на себе, примеряю на себя текст. «Контур» дал массу пищи для саморефлексии. Например, о моём отношении к досужим разговорам. Сам я с годами всё больше становлюсь молчуном, да и слушать других мне часто бывает неинтересно. Именно поэтому не стать мне писателем, поскольку эти люди питаются историями вокруг себя. Мне же всё это кажется обыденным и сразу хочется вырваться из этого круга на свободу (или хотя бы заткнуть уши). Больше двадцати лет работать риелтором – это значит быть пропитанным историями клиентов про их шуринов, свах и детей подруг. Казалось бы – слушай да записывай. Но почему-то мне никогда это не приходило в голову. Не мог настроить внутреннюю оптику. Мне были важны документы, а не люди.

Я тоже ходил на писательские курсы. И все мастера говорили в один голос: наблюдайте за людьми, вслушивайтесь в их разговоры. Какой же ожидал меня шок, когда я в московском транспорте или общепите пытался отказаться от музыки в наушниках и разворачивал ухо во вне. О чём я услышал разговоры? Правильно, о квартирном вопросе. Возможно это была профдеформация и мне бы лезть в карман за визиткой, но я лез за наушниками и отгораживался от внешнего красивыми созвучиями (выстраивал свой Контур).

Хорошо, разговоры мне не нравятся, уши спрятал. Но на мир вокруг можно как-то внимательнее смотреть? Наблюдать за красками, цветом, светом и сочетаниями? Быть хоть как-то распахнутым наружу, хоть какими-то рецепторами! Тоже тяжело. Жизнь в голове, в ментальной жвачке не способствует творчеству. В книге писательница спрашивает у студентов: что вы заметили сегодня, пока шли на учёбу? Потенциальные писатели увидели всякое примечательное: собачку на руках старика, которую он нёс всю дорогу на себе; оставленную сумку на детской площадке; детские качели, на которых когда-то сам студент качался маленьким...
Я тоже дал себе задание: сегодня идти по городу и что-нибудь да заметить. По пути мне попалась стоянка самокатов, превратившаяся в лежанку (три самоката валялись на тротуаре в живописном беспорядке, а пешеходы аккуратно перешагивали через них и шли дальше по своим делам).
И ещё я увидел женщину на лавке, наверное, с психическим диагнозом. Она копалась в своей безразмерной сумке, перекладывая внутри какие-то мешки, потом вытащила початую бутылку вина, заткнутую пробкой, но отставила в сторону и продолжила копошения. Вот и весь мой улов за одну прогулку. Возможно не самый оригинальный, но мне понравилось. Наблюдать внешнее – это интересно.

У меня есть полуторачасовой видеоурок йога терапевтической направленности, который я делаю уже лет десять. Когда я лежу в шавасане инструктор говорит примерно следующее: «Наблюдайте свой ум. Как приходит мысль? Откуда она приходит? Куда она уходит? Наблюдайте пространство между мыслями…» Писательница Фей в книге находится в постоянном процессе наблюдения: за внешним и за реакцией своего ума на это внешнее. (И пытается научить этому студентов). Читатель наблюдает за наблюдениями наблюдателя. А Рейчел Каск следит, чтобы вся эта конструкция не потеряла равновесие и не развалилась. Вот такой вырисовывается Контур. Это чем-то похоже на любимого Франзена, из которого выкачали сюжет и драму.

У книги есть продолжения «Транзит» и «Kudos». Вся трилогия отмечена важными литературными премиями. Я проникся этой литературной эквилибристикой и заказал на авито себе всю трилогию. Надеюсь Рейчел Каск меня не подведёт.

Неожиданно прочитала осенью очень летнюю книгу - лазурное море, жар солнца, затененные чуть сонные днем улочки Афин. Не слишком известная английская писательница прилетает в Грецию вести семинар по писательскому мастерству для англоязычных студентов.

На протяжении всей книги, самой по себе без какого-то центрального ядра или сюжета, она сталкивается-разговаривает с некоторым количеством людей - случайный знакомый богатый грек, неудачливый издатель, парень, вырвавшийся из Ирландии, чтобы снова туда стремиться, известная своим автофикшеном писательница, студенты, поэтесса, еще одна английская авторесса-драматург. Они просто говорят о себе, о своих жизнях, неудачах, желаниях - что-то отзывалось и во мне.

При этом этот поток на менее чем 200 страницах не смывает, а завораживает, погружает в себя, Рейчел Каск пишет очень четко, ясно. С удовольствием продолжу чтение трилогии.

Титулованный роман современной писательницы, первая книга в трилогии (вся она уже переведена на русский). Это роман "без главгероя" и без сюжета. Не самая простая, но очень значимая для литературы работа. Если сильно натягивать сову на глобус, то можно сказать, что писательница из Лондона прилетает в Афины чтобы неделю вести литкурс, слушает и наблюдает. Сначала кажется, что за людьми и жизнью, но на самом деле за собой. Конец.

"Контур" — это автофикшн, но границы его тут сильно пошире, чем мы в русскоязычном комьюнити привыкли представлять. Еще это заметки о жизни, а значит крайне сложный жанр. Без яркого сюжета тебе нужно очень хорошо писать, иначе никто это просто читать не будет. А напомню, что сюжета толком то и нет, но Рейчел Каск с задачей отлично справляется. Кроме фиксации мест, людей, диалогов — очень необычно построенных, без оформленной прямой речи, голосом героини, но для каждого персонажа все равно по-разному — Каск записывает (очевидно свои!) размышления о письме.

"... писательство, этот процесс обращения боли в текст..."

"... текст рождается из напряжения между тем, что внутри, и тем, что снаружи"

"...напряжение, когда жизнь посылает тебя в одну сторону, а ты рвёшься в другую, будто не согласен с собственной судьбой, будто твое настоящее "я" протестует против того, кем тебя видят"

Перед читательницей появляется богач-грек, меня дико бесили его выпады про любовь к детям, которые бывают у него только на каникулах. Писатель Райан со своим нытьем о невозможности писать без страсти и по расписанию. Друг-писатель-издатель, романтизирующий прошлое и не справляющийся с жизнью как с прогрессом. Писательница-феминистка, писательница-лесбиянка, писательница без доп определения, студенты лит курса — вот они все норм, там есть ценные мысли. Но все равно я в конце ощущала, выражаясь цитатой от самой Каск, что

"... познала глубины разочарования в мужской натуре.."

Мы привыкли, что главный герой романа - всегда на первом плане. Часто мы наблюдаем то, как он думает, как смотрит на мир и что с ним происходит. 

"Контур" Рейчел Каск - прямая противоположность этой линии.

Мы видим женщину, которая летит в Афины преподавать писательское мастерство, и там встречает 10 совершенно разных, но невероятно похожих людей. Каждый из них рисует контур ее собственного образа. Мы видим мир рассказчика как пленку в негативе: не сам рисунок ее мира, а то, что его окружает.

Друг в разводе, напомнивший ей о детях, ученик на курсах, отрицающий ее мастерство писателя или пожилой грек, винивший в расставании своих жен, - все они охотно рассказывают свои истории, неудачи и мечты, каждая история создает контраст.

Кому читать? Всем, кто просто живет и иногда чувствует, что что-то идет не так. Всем, кто пережил расставание или утрату. Тому, кто просто хочет почувствовать себя слушателем в приятной компании, без необходимости рассказывать о себе.

Эта неделя, которую героиня проводит в Афинах, дает столько эмоций и мыслей, что хватило бы на пару романов, но Рейчел Каск с мастерством художника рисует одну картину из множества других, создает коллаж, в котором каждый найдет что-то свое.

Кто вы в этом романе? Полная жизни картина или контур на контрасте с другими?

Я увидела свои книги не как развлекательное чтиво для среднего класса, но как что-то жизненно важное, как спасительную соломинку для людей, по большей части, надо признать, для женщин, которым очень одиноко в своей повседневности.

Довольно необычно написанный автофикшн, похожий на сборник рассказов без главного героя. Читателя погружают в интересные разговоры с умными собеседниками, но декорации и люди все время меняются, а о главной героине мы так ничего и не узнаем, кроме того что она преподает писательство в Греции. От каждой истории здесь только контур, набросок, как и от самой героини, которая как бы отражает собеседников и не предъявляет себя ни им ни читателю. Мне очень непривычно читать автофикшн, где автор не говорит о себе. Было довольно тяжело воспринимать текст из-за бессюжетности прозы, и мне хватило объема, чтобы проникнуться историями.

В целом, это неплохое начало для трилогии, но знакомиться дальше желания не возникло. Могу посоветовать тем, кто любит послушать жизненные истории и порефлексировать на разные нетривиальные темы.

Когда ты в правильном месте, у тебя появляется и время, сказал Райан, находят же люди время для романов на стороне. Ведь никто никогда не скажет, что хотел завести роман, но было некогда. Как бы ты ни был занят, сколько бы детей и обязанностей у тебя ни было, если есть страсть, будет и время.

Детство не может быть идеальным, хотя люди будут убеждать тебя в обратном. Не бывает жизни без боли.

— Для многих женщин, — сказала она, — рождение ребенка — главный в их жизни творческий акт, и тем не менее ребенок никогда не остается объектом творчества, разве только если мать полностью жертвует собой ради него, что в моем случае было невозможно, да и никто не обязан в наши дни так поступать. Моя мать только мной и жила и слепо меня обожала, — сказала она, — и в результате я оказалась не готова к взрослой жизни: не могла привыкнуть к тому, что никто не ценит меня превыше всего, как это делала мать. А потом ты встречаешь мужчину, который ценит тебя настолько, что готов на тебе жениться, и тебе кажется, что ты должна сказать ему «да». Но это чувство собственной ценности в полной мере возвращается, только когда ты рожаешь ребенка, — говорила она с нарастающим чувством, — а потом однажды ты понимаешь, что всё это — дом, муж, ребенок — вовсе не означает, что ты ценна, а наоборот: ты стала рабыней, ты уничтожена! — Она выдержала драматическую паузу, вскинув голову и положив руки ладонями вниз на стол между приборами. — Единственный выход, — продолжила она тише, — это наделить ребенка и мужа в собственных глазах такой ценностью, чтобы твоему эго хватало ресурсов для выживания. Но на самом деле, — сказала она, — по словам Симоны де Бовуар, такая женщина — не более чем паразит, паразит на своем муже, паразит на своем ребенке.