В огне

15

Машина заезжает в почти безлюдный переулок, какого-то мало знакомого мне района, я думаю о том, стоит ли мне бояться. Это же Адриан, Алина. Да, черт, это же Адриан Вестардо и что у него на уме, одному Богу известно, а может, даже, ему нет.

Мы останавливаемся, водитель открывает мою дверь, я выхожу, рядом появляется Адриан.

– Держись рядом, не отходи ни на секунду.

– Где мы?

Ответа не последовало. Поправляю платье, чтобы не сильно открывало грудь, оно итак слишком вульгарно, где бы мы ни были, я выгляжу неприлично. Заворачиваем за угол. Оказываемся лицом к металлической двери, ведущей, по моему мнению, в какой-то подвал. Тогда к чему наряды? И что Вестардо собирается делать. Адриан дергает ручку двери и та со скрипом открывается, мы оказываемся в маленькой комнатушке заполненной противным желтым светом и завешенной красными бархатными занавесками. Двое высоких мужчин кивают нам. Один из них открывает большую тетрадь в твердой обложке.

– Адриан Вестардо. Дама со мной.

Мужчина в черном костюме кивает, все это похоже на эпизод какого-то криминального фильма, а само место напоминает одну из улиц Нью-Йорка, где постоянно происходит что-нибудь нехорошее. Я волнуюсь, это больше как выброс адреналина, нечто приятное и в то же время не очень. Неведение, вот что злит больше всего.

Красные занавески распахиваются перед нами, и мы погружаемся в полумрак, в легкую джазовую музыку в стиле двадцатых и сигаретный дым.

Оглядываюсь по сторонам, Адриан слегка толкает меня локтем.

– Не разглядывай. – Шипит он, продолжая идти, через огромный зал, заполненный людьми: полуголыми хихикающими женщинами, сидящими на кожаных золотистых диванчиках, мужчинами, которых они развлекают. В помещении запах не только сигарет и алкоголя, но и жуткого разврата.

– Это что бордель? – Пищу я.

– Заткнись. – Грубо отвечает он и натягивает улыбку, когда мимо проходящая девушка, на которой из одежды только короткие кожаные шорты, подмигивает ему.

– Ты притащил меня в бордель, Вестардо. – Бубню я. – Ясно, ты же извращенец. Оставишь меня здесь? В смысле я не буду шлюхой.

– Из шлюхи уже нельзя сделать шлюху, и нет я не оставлю тебя здесь. Закрой рот.

– Ээ.. ч..

– Закрой рот.

Грубиян. Хам. И он только что назвал меня шлюхой?

Какая-то девушка в костюме тигрицы идет нам навстречу, улыбаясь во весь рот, она здоровается с Адрианом, и я вижу, что они знакомы.

– Кто эта юная леди, Адри?

Адри. Серьезно?

– Подруга.

– Подруга или ты привел новенькую? – Трогает пуговицы на его рубашке. Тот быстро убирает ее руку, девушка наиграно дует губы.

– Просто подруга. Лика на месте?

– Видела ее час назад. Зачем тебе Лика, Адри? – Снова улыбается. – Я могу скрасить твою компанию. Вместе с твоей прекрасной подругой. – Смотрит на меня, я вскидываю брови к верху и, ее взгляд снова возвращается к Вестардо.

– В другой раз.

Мы уходим, оставляя девушку позади.

– Значит ты в почете у местных шлюх. Зачем привел меня сюда?

– Да, любовь моя, каждая шлюха в восторге от моего члена. Тебе тоже нравилось, помнишь? Кое-кто хочет познакомиться с тобой.

– Ты вонючий кусок дерьма, Адриан.

Он никак не реагирует на мое оскорбление, а я бы хотела, о да. Это в очередной раз означает, что я абсолютная невидимка для него. Интересно, кто-нибудь вообще способен вывести этого человека из себя? Вот меня легко. Особенно он может сделать это безо всякого труда.

– Куда ты меня ведешь?

– Проходи.

Мужчина хватает меня за руку и заталкивает в какую-то, только что открывшуюся дверь.

– Полегче, Адриан. – Женский голос позади меня, заставляет обернуться, женщина хихикает, затем хмурится, я пристально наблюдаю за ней.

– Привет дорогой. – Улыбка просто не сходит с ее лица, я все еще надменно пялюсь. – А ты Алина, верно? Приятно познакомиться, я Анжелика, для друзей просто Лика. Я же, надеюсь, мы подружимся?

Она протягивает руку, я даже не шевелюсь.

– Не будь дикаркой, поздоровайся. – Рычит Вестардо.

Дикаркой? Я даже не знаю, для чего здесь, и кто эта женщина. На зло ему, не пожму этой женщине руку. А она симпатичная, молодая, не больше тридцати, блондинка, и выставила свою грудь вперед так, словно готова запрыгнуть на кое-кого в этой комнате. Интересно, она спала с ним? Конечно. Наверное, это очевидно.

Она, наконец, убирает свою руку, понимая, что не дождется от меня ответа, и приглашает нас сесть за маленький стол, цвета слоновой кости, на котором красуется бутылка красного вина и тарелка с фруктами.

Отодвигаю стул, сажусь, Адриан разливает вино по бокалам, я наблюдаю за чересчур улыбчивой Анжеликой, та наблюдает за мной. Мило.

– Итак. Что я здесь делаю?

– Какая она нетерпеливая. – Женщина хохочет, Вестардо кидает на меня пронзительный взгляд, я знаю его, это своего рода предупреждение.

– Я просто хотела поговорить с тобой, детка. – Ее взгляд становится печальным. – Александр был сильным и прекрасным человеком. – Что за чушь она несет? Александр Петерсон – полный отстой, старый узурпатор.

– Но не будем о грустном. Ты такая милая, не удивительно, что он женился на тебе. Правда, она красотка, Адриан?

Кидаю на мужчину взгляд, тот смотрит в ответ, но ничего не говорит. Меня душит этот зрительный контакт, прерываю его первой, сглатываю ком.

– Ты из Латвии? Как твоя фамилия?

– Мама Латвийка, я родилась в России.

– Мило. Должно быть, твоя мама красотка. – Делает глоток вина, я делаю сразу два, затем еще один.

– Да, была. – Смотрю на Адриана. – Она умерла.

– Прости, пожалуйста. Мне так жаль. Ты такая юная. – Она жалеет меня, причем делает это абсолютно неискренне.

– К делу, Лика. – Шипит Вестардо. Его взгляд встречается с моим. Он знает, понимает, о чем я думаю. Мы два предателя. Я и он. Он знает, что я виню нас обоих, и должна бы больше винить себя, но ненавижу его, я надеюсь, он знает об этом. Мы с мамой обе стали жертвой этого мужчины. Он не любил ни одну из нас. Черт, какая любовь? Даже не уважал, маму, может и да, меня не ставил даже выше дворовой собаки. Пример тому сегодня, он сравнил меня со шлюхой. Вот кем я для него была.

– Хорошо, не сердись. Так как вы оба прямые наследники Александра, и он владелец пятидесяти процентов этого места. Я позвала тебя, Алина.

Смотрит на меня.

– Чтобы мы смогли как-то договориться.. Твой муж не оставил никаких документов..

Фыркаю, женщина замолкает и удивленно хлопает глазами.

– Вы серьезно думаете, что мне нужен это бордель? – Издаю смешок. – Зря ты меня сюда привел. Это какой-то бред. – Смотрю на Адриана, который словно вообще не при делах, его взгляд зациклен на бокале с вином, который он крутит в руке. Я встаю, мужчина резко дергает меня за руку, я плюхаюсь обратно на стул.

– Мне дорого это место, как бы ты его ни назвала. – Поразительно, как она спокойна. Кажется, одна я тут, не в своей тарелке.

– И чего Вы хотите? Я ни на что не претендую. Я хочу уйти..

– Пожарная тревога! Внимание, пожарная тревога. Немедленно покиньте помещение! – Оглушающий звук, доносящийся из динамиков расположенных на потолке, закладывает уши. Мы все подрываемся с места, Адриан несется к двери и распахивает ее, густой туман прорывается внутрь, Вестардо быстро закрывает дверь. Мое сердце дрожит. Что за черт? Кто-то орет, женские голоса не умолкают. Затем какой-то грохот, что-то или кто-то громко падает, затем выстрел, я вздрагиваю, кажется еще один, закрываю уши руками.

– Не выходите отсюда, пока я не вернусь за вами, ясно? – Адриан смотрит сначала на Анжелику, затем на некоторое время задерживает взгляд на мне, я лишь хлопаю глазами. – Я спросил, ясно!?

Молчу, медленно киваю, сама без понятия, что делаю и о чем думаю. Мужчина быстро открывает дверь и так же быстро скрывается за ней, запах какого-то газа врывается в комнату, я прокашливаюсь. Что там происходит? Начинаю расхаживать из угла в угол.

– Успокойся. – Говорит Анжелика. Разворачиваюсь на каблуках.

– И часто здесь такое происходит?

Качает головой.

– Но ты не паникуй. Адриан вытащит нас. – Улыбается. Она улыбается мне.

Адриан нас вытащит? Он сам-то где? Черт. Сколько времени прошло? Кажется, все поутихло, но я все еще чувствую этот запах, это даже не похоже на дым, словно кто-то газ открыл. Снова выстрел. Меня начинает трясти. Хоть бы я ошиблась и, это было вовсе не то, о чем я думаю. Я не могу здесь сидеть. Где же ты, кусок вонючего дерьма?

– Нужно выбираться. – Говорю скорее сама себе.

– Не говори глупости. Жди.

– Ждать? – Буквально пищу. – Чего? Где Адриан? Может что-то случилось с ним! Ждать чего, пока мы задохнемся здесь?

– Не волнуйся о нем. – Спокойно отвечает Анжелика.

Да меня просто трясет от ужаса. Я выхожу за дверь, захлопываю ее, прижимаясь к ней спиной. Клубы дыма мешают дышать, и видеть, закрываю рукой лицо, пытаюсь что-то разглядеть. Иду вперед. Спотыкаюсь о что-то мягкое. О, Господи. Мертвый. Человек. Девушка. Хочу заорать.

– Адриан! – Кашляю. – Одной рукой пытаюсь нащупать куда иду, второй прикрываю нос и рот. – Адриан! – Снова кричу.

Тишина давит не меньше, чем этот дым, все плывет перед глазами. Где все? Где Вестардо? Если его убили, как того человека о которого я споткнулась? Нет. Мысли отстой. Почти не могу дышать.

– Ты слышишь меня, кусок дерьма.. – Горечь заполняет легкие, не могу откашляться, опираюсь спиной на что-то. – Адриан! – Голос срывается, я снова пытаюсь идти, ноги слабеют, снова спотыкаюсь, почти падаю. Мозг прекращает работать, я словно куда-то падаю. Неужели я умру таким мерзким способом? Задохнусь, в поисках Адриана Вестардо в гребаном борделе.

Кто-то хватает меня сзади, я от неожиданности, пытаюсь закричать, но поток дыма застревает в глотке, чья-то сильная рука зажимает мне рот, я чувствую крепкое мужское тело, к которому теперь прижата, вся дрожу, и почти уже ничего не соображаю, хотя как-то пытаюсь вырваться.

– Тсс.. Тихо. – Он шепчет мне на ухо, обжигая кожу горячим дыханием. Я мысленно выдыхаю от облегчения, хоть и физически не могу этого сделать. Адриан, медленно ведет меня за собой, одна его рука обволакивает мою талию, другая зажимает нос и рот, я чувствую, что уже почти нет воздуха, мои ноги подкашиваются, Вестардо хватает меня крепче, затем отпускает свою руку и разворачивает меня к себе, как мне кажется, я ведь даже не вижу его, только чувствую. Снова кашляю.

Он протягивает мне что-то, какую-то тряпку, прикладывает к моему лицу, я случайно хватаю его за руку, что-то мокрое и скользкое соприкасается с моей кожей. – Старайся дышать. – Шепчет он, и я слышу, что ему самому сложно говорить. Я не собираюсь умирать с тобой вместе, даже в один день, это очень-то лично, так пишут в книгах, типа «И умерли они в один день». Ага, хренушки.

Он снова тащит меня за собой, я прижимаю тряпку к лицу, чтобы хоть как-то дышать. Через несколько минут яркий свет и прохладный воздух ударяют мне в лицо, я сгибаюсь пополам и начина кашлять без остановки.

Вспоминаю об Анжелике и других людях. Что с ними стало? Кто тот человек, о которого я споткнулась? Это была девушка, наверное.. Она умерла отстойно. Должно ли быть так? Нет. Адриан тоже прокашливается, но не так активно как я. Все еще плохо вижу. Инстинктивно сажусь на холодный асфальт, упираясь ладонями в не до конца, растаявший лед, оборачиваюсь. Двое парней – охранников лежат у двери, как оловянные солдатики, как мертвецы. Отползаю назад. Теплые сильные руки поднимают меня.

– Идем. – Низким голосом говорит Вестардо.

– Они мертвы?

– Нет, это газ.

– Что с остальными? – Я торможу ногами по асфальту.

– Плевать на остальных.

Ничего другого я не ожидала от него услышать.

Адриан дотаскивает меня почти на себе, и почему-то сам идет слишком медленного, добравшись до машины, он бросает меня на заднее сидение, я разваливаюсь, откидывая голову назад, тяжело дышу. Водитель ошарашенно смотрит на нас обоих, но не осмеливается что-либо сказать.

– Поехали отсюда.

– Домой?

– Нет. В мою квартиру.

Машина стартует и, уже через несколько минут мы оказываемся на трассе, едем почти сто двадцать километров в час.

– Что это было.. – Замолкаю, когда, наконец, решаю посмотреть на Адриана, его брови сведены к переносице, и в целом выглядит угрюмо, можно сказать, что он всегда такой, и все это нормально, но сердце мое замирает, когда я вижу, что его руки все в крови, кажется, я снова задыхаюсь. Он убил кого-то? Нет. Он ранен. Его правое плечо так же все в крови. Хмурюсь, стискиваю зубы.

И я снова невидима, для него. Козлина.

Я отворачиваюсь, потому что совершенно не знаю, что сказать. Слышу, как Адриан звонит кому-то.

– Если это твоих рук дело, я убью тебя. – Это все что он говорит. Медленно поворачиваю голову, его белая рубашка пропитана кровью, сам он немного бледный.

Брось думать об этом, Алина!

– Ты бросил свою подругу. – Мой голос немного дрожит, это вообще не то, что я хотела сказать.

– Я сказал тебе оставаться на месте. – Говорит он монотонно, и я слышу капельки гнева в этом тоне.

– Я слышала выстрел.

Смешок.

– И ты вышла. Тупая дура. – Выплевывает он.

– Я искала тебя! – Повышаю голос, потому что единственное, что не понятно этому человеку, это то, что я совершаю глупости именно по его вине. Меня до сих пор всю трясет изнутри, а он только хмурит брови, пока кровь, которая, кажется, не останавливается.. – Я-я..испугалась. Ясно!?

Он больше ничего не говорит, его суровый вид, свидетельствует о том, что он разозлен, я бы сказала, взбешен, но почему-то держит себя в руках.

– Тебе больно? – Тихо спрашиваю я, и тут же захлопываю рот, желая навсегда откусить себе язык.

Ничего. Ни ответа, ни привета. Если его подстрелили, то нужно обязательно поехать в больницу. Я не могу перестать думать об этом. Это полное безумие. Если он умрет от кровопотери? Куда мы вообще едем? Или умрет от инфекции. Если я скажу о больнице? Нет, он сделает все наоборот. Что, черт возьми, происходит? Почему я вообще оказалась в подобном дерьме? Чуть более недели назад я снова встретила Адриана Вестардо и уже попала в какие-то неприятности.

16

18 мая 2014

Адриан

Ненавижу это. Почти каждый раз, когда закрываю за собой дверь, мне приходится уйти максимально быстро, чтобы не слышать того, что происходит в комнате. Но я все равно слышу, как она плачет. Даже когда прикидывается, будто спит, я только делаю вид, что не замечаю, что она уже проснулась. Ненавижу, блять, это больше всего. Хочется вернуться и задушить, сломать ее тонкую шею, чтобы больше никогда не слышать ее голос, никогда не видеть ее умоляющего взгляда. Я давно не позволяю себе привязываться к кому-либо, и не позволяю привязываться к себе, должно быть, я где-то облажался. Но это, мать вашу, вообще нихера не меняет моего отношения к ней. Мне нравится ее трахать, и ей это нравится, но когда она переходит границы, я готов ее убить. Женщины такие глупые, особенно молоденькие хорошенькие дурочки вроде Алины. Чем хуже к ним относишься, тем лучше ты, блять, становишься для них. Иногда я хочу, чтобы она послала меня нахуй, и я бы мог все равно взять ее, потому что знаю, что она хочет меня не меньше, чем я ее, но я вижу страх в ее глазах, она боится, что я уйду. И признаться, я пользуюсь этим. Эта девчонка гребаное наказание, боюсь провалить из-за нее все. Нужно остановиться. Напоминаю себе об этом каждый раз. Я не могу так работать, это нарушает все планы. И я ненавижу ее за это. И заставляю ее ненавидеть меня, потому что это все, что она должна испытывать ко мне. Я не ее принц на белом коне. Я кошмар ее жизни. Маленькая сука. Испытывает меня каждый раз. Поэтому я ухожу. Ничего лишнего, любовь моя.

Мы не виделись уже две недели, и я думал, что это, сука, конец. Нет. Кого бы я ни трахал, открываю глаза и думаю: это не она. Пошла к черту! Сегодня она возвращается с каких-то курсов по фотографии. Сегодня я покажу ей кто я на самом деле. Потому что у меня нет выбора. В любом случае, она исчезнет из моей жизни.

Иногда я хочу, чтобы Алина исчезла, стерлась из моей памяти. Всегда хочу. Потому что разрывает. Я бы мог купить ей билет на самолет в любую точку планеты и сказать, чтобы она никогда не возвращалась. Это не может быть реальностью. Потому что я, есть я. Я выполняю свою работу грамотно, качественно и быстро. В этот раз все немного затянулось.. Я бы хотел узнать, как это предотвратить. Лика позвонила утром, планы изменились, Алина должна вернуться в Россию. Как я, мать вашу это должен сделать? Я могу заставить ее сосать мой член, но не отправить в другую страну. Может быть, я просто не хочу. И я рискую всем, поэтому нужно решить. Потащить ли ее в ад, либо остаться в нем одному.

17

27 Марта 2017

Мы поднялись на лифте на двадцать пятый этаж здания, за все время никто из нас не проронил ни слова. Когда Адриан открыл дверь квартиры, он пропустил меня вперед и огляделся вокруг. Что-то беспокоило его, и это что-то беспокоило меня тоже, не считая всей это крови на его руках и одежде.

Я аккуратно присела на большой кожаный угловой диван прямо у огромного панорамного окна.

– Это твоя квартира? – Спросила я, ударив ладонями по собственным коленям. Закусываю губу, чтобы не сболтнуть что-нибудь еще. Адриан бросает свой пиджак рядом со мной, наблюдаю за каждым его движением. За пиджаком следует рубашка, я закрываю глаза при виде его плеча. Мне должно быть все равно, потому что кто из нас пострадал, так это я! Вообще неизвестно чем все могло закончиться.

– Ты будешь жить здесь. – Резко отвечает мужчина и направляется куда-то, должно быть в ванную, я медленно, на носочках следую за ним. Слышу, как за приоткрытой дверью шумит вода.

– Что значит жить здесь?

– Это мое решение. Так нужно.

– Я не понимаю.

– И не должна.

Открываю дверь, вижу как Вестардо, стоя у зеркала пытается дотянуться до раны за плечом, чтобы промыть ее. Его взгляд находит мой.

– Нужно вызвать врача.

– Нужно заткнуться и перестать пялиться. – Рычит он. Я сглатываю ком, когда его мышцы дергаются от напряжения. Подхожу ближе, забираю мокрую тряпку из его руки, он выхватывает ее обратно, угрожающе сверля меня глазами. Я не боюсь тебя, Вестардо.

– Дай сюда.

Смотрит.

– Признай, что не можешь сделать это сам. Прими мою помощь.

Снова тяну руку к его руке, он расслабляется и отдает мне тряпку. Вижу, как сложно ему это дается, теперь он словно доверяет мне, и это впервые в жизни, что он делает нечто подобное.

– Это.. было ограбление? – Намочив кусок ткани, я прикладываю ее к руке Адриана, сначала аккуратно вытираю кровь вокруг раны, затем осторожно промываю само ранение, мои руки дрожат.

– Без понятия.

– В тебя стреляли?

Молчит.

– Это опасно? – Я хочу знать, что он не умрет от этого, хотя должна бы желать обратного.

– Нет. – На удивление отвечает он. – Пуля почти не задела меня.

– Что с теми, кто там остался?

– Много вопросов, Алина, раздражаешь.

Меня действительно волновала судьба тех людей, ведь я не видела, чтобы кроме нас с Вестардо, кто-нибудь покинул помещение. Я ничего больше не говорю, но Адриан злится на меня, поэтому отталкивает назад и вырывает тряпку из моих рук. Его глаза бегают по моему лицу, дыхание как у разъяренного тигра.

– Больше никогда не делай так, поняла?

– Я.. я ничего не сделала.

– Ты пошла за мной, я слышал, как ты звала меня, идиотка. Мне пришлось пойти к тебе и нарваться на пулю. Если я говорю стоять на месте, ты стоишь на месте, ясно? Если говорю прыгать, ты прыгаешь, усекла?

Еще секунду назад мне показалось, что он каким-то чудесным образом стал волноваться обо мне, то сейчас я спускаюсь на землю и вспоминаю, кто вообще стоит напротив меня.

– Я не твоя собственность.

Больше нет.

Адриан хватает меня за подбородок, сильно сжимая, вздергивает мое лицо кверху, я случайно испускаю легкий стон. Это, что он обычно делал, когда возвращался откуда-либо злым, и хотел меня. Дрожь пробежала по моему телу и воспоминания накрыли судорожной волной приятной боли внизу живота.

Он смотрел так словно собирался впиться в мои губы, страстно и жадно, как делал это раньше, но он просто смотрел и, наверное, понимал, что я черт возьми готова, потому что я увидела пляшущих чертиков в его глазах и легкую ухмылку.

– О, да. Ты моя собственность, mana mīlestība.

Поджимаю губы, и резко избавляюсь от хватки Адриана, его рука на мгновение так и остается повисшей в воздухе.

– Никогда больше не смей называть меня так. – Шиплю я. – Ты понятия не имеешь, что такое любовь.

Его выражение лица меняется, чертики исчезают и, он снова становится суровым, его желваки дергаются несколько раз.

– Как и ты, ребенок.

Это все, что он говорит. Выплевывает это, словно делает нас похожими, но это не так. Привкус отвращения появляется у меня во рту.

Ты же понятия не имеешь, что я чувствовала и чувствую, Вестардо. Мы никогда не станем похожими.