Kitabı oxu: «Три детства. Как на нас влияют семейные сценарии»

Предисловие

Когда взрослеешь, начинаешь все чаще замечать сходство своего поведения с родительским. У меня вот, например, мама любит включать телевизор, даже если его не смотрит. Она может делать с моим братом уроки, а телевизор все будет продолжать разговаривать в соседней комнате. Так и я недавно заметила, что делаю точно так же! Без телевизора становиться как-то грустно и тихо, поэтому я всегда включаю первую попавшуюся передачу, создающую эффект человеческого присутствия, и иду делать свои дела. Уверена, если покопаться, у каждого найдутся подобные истории. Это, конечно, просто привычка, но часто из таких привычек складываются не только ежедневные рутины, но и целые жизненные программы. Называются они “семейные сценарии” – повторяющиеся из поколения в поколение формы поведения, взгляды на жизнь, взаимоотношения. Многие психологи говорят об этом явлении чаще всего в негативном аспекте, утверждают, что это не дает человеку идти по своему пути, мешает полноценно «сепарироваться» – то есть отделиться от своих родителей и начать жить свою собственную жизнь.

Интерес к психологическому анализу внутрисемейных отношений повлиял на создание работы «Три детства». Откуда такое название? Все просто: детство – важнейший этап формирования личности, когда влияние семьи особенно сильно. Ребенок неосознанно берет за основу поведенческие особенности старших родственником и перенимает их точку зрения до формирования собственного мнения. «Три» – потому что именно столько поколений необходимо для формирования семейного сценария, дальше он может развиться, видоизмениться или завершиться (по крайней мере, я не раз сталкивалась с такой версией). Допустим, существует семья, где на протяжении более сотни лет все ее члены так или иначе связывали себя с театральным искусством, но, начиная с 2000-х годов, сценарий скорректировался, теперь их «традиция» – это работа в кино. Или более радикальный пример: в семье потомственных инженеров появляется художник, тем самым прерывая сформировавшийся цикл.

Цель же данной книги – показать читателю многогранность каждого отдельно взятого случая. Семейный сценарий может иметь как позитивные стороны, становясь опорой или ресурсом в тех или иных ситуациях, так и свои риски и ограничения. Я хочу рассмотреть несколько семейных сценариев с обеих точек зрения и показать, что в каждом сюжете можно найти как полезные свойства, так и наоборот, «слабые места». Важно понимать, что в человеческой жизни практически невозможно деление на «черное» и «белое», а с точки зрения психологии – каждый пережитый нами опыт важен для формирования нашей личности и социализации. Как писал выдающийся американский психолог и психиатр Эрик Берн: «Повторяющиеся сценарии из поколения в поколение во многом определяют характер взаимоотношений человека с внешним миром и его социальное функционирование во всей дальнейшей жизни».

Работая над этой книгой, я провела опрос среди подростков и взрослых, чтобы узнать, что они думают о семейных сценариях и замечают ли их в своей жизни. Подавляющая часть ответила, что слышала о семейных сценариях, причем в большинстве случаев в негативном ключе. Семейные сценарии, о которых рассказали опрошенные, я и взяла за основу работы. Описанные сюжеты подчеркнуто бытовые и встречаются в жизни у многих, поэтому знакомство с материалом книги – отличная возможность заметить их и у себя в жизни, проанализировать и сделать собственный вывод, чем для вас являются семейные сценарии.

«Три детства» – это попытка помочь и взрослым, и подросткам понять себя и друг друга с учетом жизненного опыта опрошенных и использования системного мышления. Ведь так часто возникает недопонимание между родителями и детьми, потому что первые желают придерживаться уже выверенных стратегий и опыта предков, а вторые мечтают реализовать собственные цели. Хочется верить, что книга поможет вам по-новому взглянуть на себя и свою семью, а также поспособствует тому, что ваши дальнейшие решения будут приниматься более осознанно, с учетом того, что вы поймете про свои семейные сценарии.

Все имена заменены по просьбам опрошенных, совпадения случайны.

Глава 1

Стратегия достижения финансового благополучия: «Работать нужно много и тяжело, а если тебе не тяжело – значит, ты мало делаешь»

Каждый день маленькая Зиля видела, как родители приходили с работы поздно вечером, подогревали купленный заранее ужин, который ели в гробовой тишине, и почти моментально засыпали. Ни о каких сказках на ночь, играх и совместных просмотрах мультиков не могло идти и речи. Зиля с ранних лет понимала, быть взрослым – очень тяжело, и с нетерпением ждала выходных. Тогда родители по крайней мере оставались дома, хоть практически безвылазно сидели за компьютерами и стучали по клавишам. В перерывах они все жаловались на коллег, начальство, отсутствие сил, изредка вспоминая про Зилю, осторожно пробиравшуюся в кабинет и слушавшую взрослые разговоры, совершенно ей непонятные. Но вот так, сидя в окружении бумаг и шума от компьютеров, она чувствовала, что проводит время с семьей.

Став чуть постарше, Зиля начинала задавать вопросы, один из них: а зачем так много работать? Тем более на нелюбимой работе. Родители смотрели на нее снисходительно и, устало улыбаясь, объясняли, что деньги всегда достаются тяжело, что «бесплатный сыр бывает только в мышеловке» и что самой Зиле нужно как можно скорее усвоить этот важный жизненный урок. И вообще ей нужно идти делать уроки, потому что «школа – это ее работа». И «если у тебя есть время болтать, то лучше потратить его на дело».

«Делу – время, а потехе – час»…

«Без труда не выловишь и рыбку из пруда»…

«Терпение и труд все перетрут»…

Все эти поговорки сопровождали Зилю на протяжении всей жизни.

Когда Зиля повзрослела и пошла уже в среднюю школу, она начала точно так же много учиться, помимо этого профессионально занималась плаванием, ходила в музыкальную школу, каждый день встречалась или созванивалась по видеосвязи с репетиторами. Она просыпалась рано утром и только поздно вечером возвращалась домой. Сил хватало лишь на то, чтобы доделать домашнее задание и доползти до кровати. Зиля очень сильно уставала. Но ничего не могла с собой поделать – ей казалось, что только таким способом можно устроиться в будущем на хорошую работу.

Эта установка настолько крепко засела в ее голове, что Зиля продолжала жертвовать сном и отдыхом, подрывая здоровье, совсем забыла про личную жизнь и в конце концов учеба полностью ее поглотила. Целыми днями Зиля готовилась к выпускным экзаменам, а в свободное от подготовки время подрабатывала в кафе около дома. Ей казалось, что финансовую подушку нужно создавать уже сейчас, в 17 лет, ведь потом, как пугали ее родители, может случиться что угодно.

В итоге Зиля поступила в университет на бюджет, уже на втором курсе устроилась на работу, но так и не успокоилась и продолжала трудиться в поте лица, до тех пор, пока не случилось полное выгорание. Зиле пришлось взять академический отпуск и всерьез заняться своим здоровьем. Что примечательно, родители очень сильно за нее переживают и не понимают, почему их дочка уже к 20 годам настолько измотала себя, потеряла интерес к жизни, в то время как ее ровесники только-только принялись наслаждаться свободой и самостоятельностью.

Полезные свойства и ресурсность такого сценария:

Нас с раннего детства учат, что трудолюбие – это ключ к успеху, и в данном случае мы можем сказать, что пример родителей Зили – хорош, за счет него девушка может оценить степень своей будущей ответственности во «взрослой жизни» и приноровиться к бешеному рабочему ритму. Она выросла очень дисциплинированной и не по годам серьезной. Также Зиля привыкла к большому обьему работы и в будущем, если научится грамотно распределять силы, сможет справляться с поставленным количеством задач на работе.

Еще одно возможное позитивное последствие – у Зили будет сильный характер, прежде всего – хорошо развитая волевая регуляция, самоконтроль, а, согласно современным исследованиям, именно он является одним из ключевых условий жизненного успеха (об этом, например, часто рассказывает научный журналист Ася Казанцева). Так, спортсмены тренируются по 10, а то и больше, часов в сутки, это невероятно тяжёлая работа, но зато на соревнованиях они не боятся никакой нагрузки и им уже психологически не страшно выступать на публике.

Риски и ограничения:

Такое расписание очень скоро может привести к выгоранию (эмоциональному, а потом и физическому истощению) и просто «убрать» любое желание чем-либо заниматься, психологи это называют потерей мотивации. А самое главное, что в нашем случае Зиля попала в опасный замкнутый круг: она хочет быть успешной – работает на износ – чувствует, что не справляется, нуждается в отдыхе – но не может его позволить, потому что боится проявить слабость. Отсюда к физической усталости добавляется моральное неудовлетворение, ощущение, будто Зиля слабее или хуже других. Из этого круга довольно сложно будет выйти, потому что у Зили еще на этапе детства закрепился образ сильных людей, в ее случае родителей, которые способны трудиться без остановки и обеспечивать свою семью. Поэтому Зиля даже не рассматривает вариант того, что можно работать в удовольствие и не изнуряя себя. Девушка хочет, чтобы у нее было благополучное будущее, но не знает, что оно может быть и без такого жесткого распорядка дня, отсутствия отдыха и непрерывного сравнивания себя с родителями, на чьем фоне она может ощущать недостаточность своих стараний и даже вину.

Глава 2

Семейные черты, способности и склонности: «Ну не наше это – точные науки»

В семье Эли все гуманитарии – так, во всяком случае, говорят ее родственники. Мама работает журналисткой, папа – режиссёром, дядя играет на скрипке в оркестре, а тетя – учительница литературы. В общем, сплошные гуманитарии!

С самого первого класса, в любой ситуации, когда у Эли не получалось понять тему по математике, родители тут же в шутку говорили: «Ну гуманитарий, точно наша девочка!». В то же время, когда возникали вопросы в английском языке, родители просто объясняли материал и никак не комментировали случившуюся заминку. У Эли сложилось впечатление, что в их семье и правда все гуманитарии, и она такая же, а потому не переживала из-за не самых высоких оценках по точным наукам. Хотя, если вспомнить, она никогда не пробовала всерьез разобраться в той же алгебре или геометрии.

Когда у них появился новый учитель по физике, Эля с самого первого урока смело заявила, что точно не поймёт предмет и поэтому даже не будет стараться. Родителей по этому поводу вызвали к завучу, но никакого серьезного разговора с Элей проводить не стали: «ну не в крови это у нас, не-в-кро-ви».

А вот на уроках русского языка Эля очень активно участвовала, с удовольствием погружалась в мир классической литературы, с интересом готовила проекты по теме Наполеоновских войн, ездила в лагерь с историческим кружком на реконструкцию Бородинской битвы. Что удивительно, но когда Эле встречались цифры в датах, контурных картах или в анализах экономической ситуации в ту или иную эпоху, девушка не испытывала никаких затруднений. На вопросы учителей и одноклассников отвечала, что «это другое».

В конце концов, Эля поступила на историка-археолога и ни разу не пожалела о своем решении. Любопытно, что при этом необходимость расчетов материалов или заполнение бланков с точным указанием времени обнаружения объекта, его веса и его состава, не доставляла ей никаких хлопот. Но себя она по-прежнему считает стопроцентным гуманитарием.

Полезные свойства и ресурсность такого сценария:

Несмотря на то, что семья Эли называется «гуманитариями», у всех ее родственников разные профессии. Получается, что наша героиня могла рассчитывать на помощь по нескольким сферам: мама помогала с английским, тетя объясняла школьную программу по литературе и то, как устроены литературные направления, папа мог рассказать про театр, посоветовать интересные спектакли, опять же объяснить смысл того или иного произведения, дядя рассказывал про известных композиторов и музыкантов. Так у Эли формировался широкий кругозор. Важно отметить, что в итоге она выбрала свой профиль, т.е. ее семья не давила на нее при выборе будущей профессии.

Помимо этого, все старшие родственники открыто заявляли о своих слабостях в точных науках. Таким образом Эля не сталкивалась с агрессией или осуждением, когда у нее что-то не получалось. Она с детства понимала, что быть идеальной во всем – не обязательно, и что ошибки могут совершать абсолютно все, в том числе и взрослые. Это не только помогла Эле не испытывать стресса во время учебы, но и дало возможность укрепить связи с семьей, ведь многие сталкивались с ситуацией, когда родители в попытках проконтролировать весь учебный процесс и вырастить из ребенка будущего гения, забывали о его чувствах и том, что сами когда-то были детьми.

Риски и ограничения:

Отрицательный момент тоже, безусловно, есть. Он заключается в том, что Эля даже не попробовала разобраться в точных науках. Если учесть, что сам факт вычислений на этапе изучения истории с экономикой и дальнейшая работа в направлении археологии ее не смутил, можно предположить, что все было не так уж плохо. И при желании и должном упорстве Эля бы справилась с возникшими трудностями. Но радикальность высказываний старших, их шутки и комментарии закрепили в голове Эли мысль о том, что ей и не нужно пытаться, ведь ничего не изменится. Более того, слова родителей, что она – «точно их девочка», раз не в состоянии справиться с формулами и логарифмами, укрепляло уверенность Эли, будто это и хорошо. Так она будет похожа на свою семью, которую девушка безусловно любит.