Kitabı oxu: «Эзотерика творчества, или Сумма очевидного», səhifə 3

В классической физике поля имеют частный характер. Физическое поле, например, может присутствовать, но может и отсутствовать в области локализации исследуемого физического объекта, говоря упрощённо, какой-либо предмет, к примеру, может быть магнитом, а может и не иметь никаких магнитных свойств. В отличие от таких полей, торсионные поля рассматриваются как вечные, всепроникающие и вездесущие, и, более того, как порождающие весь физический мир.

Ядро метафизики можно обнаружить не только в отдельных физических концепциях, но и во всей физике. Физику почти невозможно представить без использования понятий время и пространство, которые понимаются как всемирные слои простой схемы – физической картины мира.

В квантовой механике кроме них появилось ещё понятие пространственно-временной континуум. После этого космологическая схема физиков усложнилась, она стала иерархически двухуровневой. Слой пространственно-временного континуума в свою очередь состоит из пространства и времени, как слоёв уже второго уровня схемы.

Среди физиков популярна идея о создании единой физической теории. Но сторонники единой физической теории не могут отменить «парадокс пирамиды», и их увлекающая и грандиозная по замыслу идея-фикс постоянно буксует, – пространство и время остаются крепким орешком для учёных умов.

Также, как и метафизические учения философии, метафизические концепции и идеи в физике можно условно разделить на мягкие и жёсткие. К жёстким идеям можно отнести идею о создании единой физической теории. Пожалуй, самая мягкая физическая концепция из всех – принцип дополнительности Нильса Бора.

Но не только в физике можно обнаружить каноническое ядро метафизики. После появления кибернетики и сети Интернет стали возникать представления о существовании информационных полей. Являются ли такие представления метафизическими? Если речь идёт о частном информационном поле, то такое представление не является метафизическим, так как оно не является всеобщим, и, следовательно, не понимается как слой в космологической схеме. Приведу очень простой пример таких информационных полей, о котором без сомнения слышали все, – я имею в виду часто повторяемые в новостях и политических обзорах выражения типа «поле влияния», «правовое поле» и т. п.

Не возникло ли у вас в этом месте какого-то странного непонимания. Как будто автор сбился с темы. Как будто автор что-то передёргивает. Как будто ваши ожидания не соответствуют сказанному. Если это так, то почему? Потому, что стереотипы довлеют над каждым из нас. Они толкают к натурфилософским представлениям. Невольно слово поле ассоциирует с чем-то физическим, чем-то вроде электромагнитного поля. А «правовое поле» может восприниматься в контексте, как некорректное или формальное отступление. Но разве я сказал, что я – физик? Ну, может быть, я своего рода философ, но никак не физик.

Натурфилософский стереотип «информационного поля» имеет хождение в народе. В связи с распространением компьютерных технологий появилось много авторов, рассуждающих о неких «информационных полях».

Если понятие информационного поля приобретает всеобщий характер, становится компонентом простой космологической схемы, то понятие становится метафизическим, в негативном смысле этого слова.

Недавно я узнал определение информационного поля как эйдосферы, – по звучанию этот термин очень похож на «мир идей» Платона. Этот термин используется автором небольшой по объёму самодеятельной научно-исследовательской работы, посвящённой искусственному разуму. Работа опубликована на авторском сайте, и что обращает на себя внимание, так это то, что автор начинает с философских основ. По его мнению, виртуальный мир должен (?!) «контролироваться». Мир ему представляется чем-то вроде матрёшки, состоящей из вложенных друг в друга пирамид-субмиров.

Новые времена рождают новые мифы. Не появятся ли среди них новые чудовищные идеи, от которых снова содрогнется мир?

Глава 5. Нарушенное табу

Год 1946 считается годом рождения кибернетики. В 1946 году вышла в свет книга Норбера Винера «Кибернетика, или управление и связь в животном и машине» Эта книга стала научным бестселлером. Почти одновременно с появлением кибернетики возникла необходимость в разработке её концептуальных основ. И вот, появляется новая фундаментальная теория, названная общей теорией систем (ОТС).

История общей теории систем началась раньше, чем появилась кибернетика Норбера Винера. В начале ХХ века российский учёный Александр Александрович Богданов написал работу «Всеобщая организационная наука», так же называлась и его теория. Затем в 1912 году он публикует свою теорию уже под другим названием – «Тектология» (от греческого «тектон» – строитель).

Независимо от А. Богданова Общая теория систем разрабатывалась в 30-е годы Людвигом фон Берталанфи, позднее большой вклад в её развитие, уже после рождения кибернетики, внесли М. Месарович, А.И.Уёмов и другие. В 1954 году было организовано Общество содействия развитию ОТС (Society for Advancement of General Systems Theory), а в 1957 году – переименовано в Общество исследований в области общей теории систем (Society for General Systems Research). Таким образом, можно определённо сказать, что в 1954—1957гг. ОТС, как научная дисциплина, вступила в парадигмальную фазу своего развития.

Когда я впервые услышал об Общей теории систем, как концептуальной основе кибернетики у меня появилось желание ознакомиться с этой теорией. Моё любопытство разгоралось. Первой книгой, попавшей в мои руки, была книга голландского автора ван Гига. Но эта теория не удовлетворила моё любопытство. У меня появилось сомнение в отношении концептуальных основ кибернетики: «А, может быть, король-то голый?».

К числу ценных достижений ОТС можно отнести положение, согласно которому границы программ и компонентов в системах, как правило, не совпадают. Это утверждение интересно сравнить с положением диалектического материализма о том, что не может быть функции, свойства без локализации в определённых структурах или элементах. К наиболее ценным достижениям ОТС можно отнести также принцип изоморфизма. Суть этого принципа заключается в том, что различные по природе системы могут сравниваться в системном плане. С этим принципом связан метод аналогий.

Но общая теория систем в действительности не является «общей», и в этом её самый серьёзный недостаток.

Утверждается, например, что можно установить общую характеристику систем – сложность. Но, что же такое – сложность? В моём понимании речь идёт в основном о простых системах. Но даже если считать, что речь в ОТС идёт преимущественно о сложных системах, то почему тогда игнорируются «простые». Выходит, что общая теория систем в действительности – совсем не общая.

Считается, что с помощью общей теории систем и системного подхода делаются попытки разрешить дилемму между простотой и сложностью. Но попытки – это ещё не результат, другими словами, эта теория, по крайней мере, на сегодняшний день, эту дилемму не решила. Я думаю, что никогда и не решит.

Кибернетика считается теорией динамических систем. Простой здравый смысл и логика подсказывают, что «более» общая теория не должна быть теорией только динамических систем, так как в общем случае система может быть как динамической, так и нединамической. Однако в работах по ОТС речь идёт опять же о динамических системах: входах и выходах, назначении и функции, структуре и упорядоченности отношений, состояниях и потоках, управлении.

Считается, что системная парадигма – метод теории систем. Она чаще определяется как метод, который имеет дело с такими процессами как жизнь, смерть, рождение, развитие, адаптация, познание, причинность, взаимодействие. Все термины из лексикона ОТС связаны с понятием время.

Но в ОТС существуют различные направления. Например, А. И. Уёмов абстрагируется от времени систем, математизируя концепцию, но при этом он (к сожалению), категориально объединяется с материализмом и рассматривает только целостные системы. И при таком подходе определение «общая теория» тоже представляется не совсем корректным (ведь не целостные системы выпадают из поля зрения теории). К тому же А. И. Уёмов объявляет время, пространство, материю и т. д. «содержательными категориями», основные же понятия своей теории (вещь, свойство и отношение) он считает «формальными категориями». Таким образом, и те, и другие категории объединяются в общую двухслойную понятийную пирамиду такого «материализма», который является вариантом натурфилософии, построенной на основе канонического ядра метафизики.

Понятийный аппарат ОТС включает также такие понятия: открытые и замкнутые циклы, саморегулирование, равновесие, рост, устойчивость, воспроизводство и распад и т. д. Как видите, духом развития и движения проникнута вся теория. Почему это так? Мой вариант ответа заключается в том, что эта теория, так же как и кибернетика, основана на канонических метафизических представлениях. Эти представления предопределяют понимание движения и развития, как чего-то всеобщего, а понятие статика вовсе не противоположно понятию динамика.

Каждый, изучавший механику на уровне школьной программы, знает, что в механике под статикой понимается система неподвижная, а не та, которая существует «вне» времени (не во времени). В механике статическую систему определяют, как динамическую систему, движение которой описывается нулевыми скоростями. Другой вариант понимания статической системы в механике – это представление о динамической системе, рассматриваемой в течение бесконечно малого промежутка времени.

В ОТС определение «система есть совокупность или множество связанных между собой элементов» не производит впечатления. Ну, а уточнение, что эта совокупность может состоять из живых и неживых элементов не кажется содержательным, так как определения жизни, также как и интеллекта, живых и неживых элементов нет.

Но если всего этого нет в ОТС, то где же это должно быть?

Если говорить о концептуальных основах кибернетики, то на самом деле они – вовсе не в тех научных направлениях, которые задним числом, уже после выхода в свет известной книги Норберта Винера, разрабатывались как начала кибернетики, в том числе и Общая теория систем. В действительности эти основы можно обнаружить в самом первоисточнике, в книге Норберта Винера.

Однако эти новые, творческие гипотезы и догадки содержатся в ней не в явном виде. Они не сформулированы, а даны как размышления автора, частные наблюдения и выводы, которые как будто скорее играют роль литературных украшений в этой книге, которая рассчитана на широкую публику и по форме тяготеет к публицистике и научно-популярному жанру. Они могут казаться интересными подробностями, оригинальными по форме сентенциями, а не научным содержанием. Однако в них можно усмотреть что-то вроде начинающих прорастать семян нового мировоззрения, – семян, брошенных в жирную, культивировавшуюся тысячелетиями, почву метафизической натурфилософии. Эти скромные росточки можно даже и не заметить, если воспринимать всё в свете привычных догматов.

Ещё в первые годы появления общей теории систем возник такой вопрос, относящийся к предмету ОТС: может ли ОТС быть научной дисциплиной, пытающейся создать обобщённую научную модель как «систему систем»? Ответом на него был отказ от построения «системы систем», и это положение носит принципиальный, парадигмальный характер.

В общей теории систем стали выделять два основных научных направления: теорию Месаровича и теорию фон Берталанфи. Для различения их называют Общей теорией систем (ОТС) и Абстрактной теорий систем (АТС). Однако эта терминология не строгая: АТС можно понимать и как термин тождественный ОТС. Фон Берталанфи пытался построить простую иерархическую систему систем, а Месарович – придать своей теории «дедуктивный» характер, выводимость из ОТС частных теорий (кибернетики, теории конечных автоматов, теории алгоритмов и т. д.). То есть «система систем» превращается в «теорию теорий».

Это положение, а именно существующие общепризнанные представления о том, как может быть реализована научная концепция «системы систем», является визитной карточкой и главной тайной – табу Общей теории систем.

Я не нашёл развёрнутого объяснения этого табу в общей теории систем. Этот вопрос излагается скупо. Этот вопрос – вопрос «за кадром», вопрос между строк. Он – тщательно скрываемая и неприкосновенная парадигмальная тайна.

Я же могу дать своё объяснение. В основе ОТС лежит ядро канонической метафизики. Даже сама мысль о попытке разработки не-иерархической системы систем несовместима с тем, что считают метафизикой, так как такая попытка сразу же уводит за границы метафизики в запретную область, которая даже имени не имеет. Здесь я обозначил её как «метасистематика» и противопоставляю её «метафизике». Метасистематика – слово не новое, оно есть в учении йогов, а также его использует немецкий философ Пунтель.

Систему систем пытаются представить только как простую схему всеобщей иерархии систем. В связи с общим характером теории, такая модель неизбежно дублирует космологическую схему мира. В таком случае получается парадоксальная картина мира, всегда имеющая заплатки из дополнительных понятий для прикрытия парадоксов. Систему систем пытаются к тому же разрабатывать таким образом, чтобы она не перекрывала собой картину мира (а какую, как вы думаете?). Простая, космологическая модель мира имеет дополнительную сущность – время. «Систему систем» приходится «подлатывать» дополнительным категориальным понятием время, но единой метафизической системы систем всё равно не получается. Вот почему Общая теория систем – отнюдь не «общая», она рассматривает только динамические модели.

Научные схемы представляют собой простые, иерархические модели. Их создатели стремятся к тому, чтобы они были таковыми, считая это научным идеалом. Научные модели основаны на аксиоматике. Известен критерий построения аксиоматической базы – бритва Оккама: число аксиом и понятий должно быть минимальным. Но при этом известна также Вторая теорема Гёделя: в рамках теории всегда есть утверждения, которые выходят за рамки аксиоматической базы. А золотой середины, то есть такого минимального набора аксиом и понятий, который был бы базой всех утверждений в рамках теории, – не существует.

Простая научная схема не может быть и исчерпывающей, и при этом непротиворечивой. Всегда есть «паранормальные» области (или «аномалии», как их назвал Т. Кун), которые в рамках теории стараются прикрыть концептуальными заплатками. Такие заплатки свидетельствуют, что иерархическая схема не может быть тождественной моделью сложной системы.

Разработка адекватной, не-иерархической системы систем возможна в рамках метасистемного подхода. Я не стремлюсь к строгой аксиоматичности, и не думаю, что смогу рассказать обо всём. И если теория и терминология покажутся расплывчатыми, то не подумайте, что достижение строгой однозначности сделало бы её лучше. Система систем при метасистемном мышлении – не «пирамида» систем, и нужно говорить не о системе систем, а о метасистемном анализе, основанном на двух концептуальных понятиях: сходство и различие.

Всё, что изложено в этой книге – вопреки табу.

Глава 6. Метасистематика

Теперь давайте синтезируем новое ядро из тех осколков, которые остались после «расщепления ядра» метафизики. Это ядро метасистематики. Вот его примерное описание:

1. Понятие субстанция.

2. Понятие объект как воплощение субстанции (экземпляр).

3. Представление об универсальности понятия система и дополнительного понятия свободная структура как понятия, выражающего представление о сверхсложности мира.

4. Представление о природе как о непарадоксальном и нетемпоральном механизме воплощения и фрагментации.

Это предварительное описание очень коротко, и, в сущности, – просто краткая иллюстрация, а число пунктов в этом списке могло бы быть больше. В него не включены многие понятия, с которыми вы встретитесь далее: структура и параструктура, параллельные системы и миры, параллелизм, автономность, нормальные и паранормальные явления, позиция наблюдения, исследователь/наблюдатель, интеллект, триада, инструмент, неопределённость, метасистемная граница и другие.

В этом ядре отсутствует простая космологическая схема. Мир не делится на иерархически вложенные субмиры. Ядро не предполагает деление мира на мир идей и мир вещей, или на материю и сознание. Это ядро не может быть в основе представлений об астральном разуме или «апейроне». Ему одинаково чужды единая физическая теория и астрология. С ним несовместимо представление о хаосе как философской категории.

Но как построить картину мира на основе такого странного ядра? Для построения картины мира в это ядро внедрено дополнительное понятие: свободная структура, или, иначе, сверхсложная структура. Если в метафизическом ядре присутствует дополнительное сверхсильное понятие для решения парадокса простой космологической схемы, то в метасистемном ядре дополнительное понятие присутствует для построения самой, и причём, заметьте, непарадоксальной картины мира. Свободная структура – это совсем не хаос, по своему смыслу это понятие противоположно представлению о хаосе, так же как и представлению о возможности всеобщей пирамиды. Абсолютно свободная структура – структура сверхсложная. Это понятие применимо к одной единственной структуре – вселенной.

Поэтому основное описание картины мира в метасистематике будет звучать так:

УНИВЕРСУМ – СВОБОДНАЯ СТРУКТУРА.

Метасистематика основана на представлении о системе вообще, или, другими словами, о системе в общем смысле, или системе, рассматриваемой в общем случае. Это такая система, которая рассматривается только как система и ничего более, как система «в себе» («сама по себе»), система о которой, может быть, и неизвестно ничего, кроме только того, что она всё-таки может быть поименована как система. Такое представление – совсем не то же самое, что тривиальное представление о системе, как некоторой простой иерархической структуре.

Система в общем смысле – это автономная, обособленная, уникальная сущность. Это понятие не дублирует понятие открытой системы, известное в современном научном лексиконе. К системе – в общем случае – не применимы представления о входных и выходных потоках, или о входах и выходах. О системе в общем случае нужно говорить вне таких понятий как время, пространство, энергия, случайность или неопределённость, управляемость и инициация, хаос и упорядоченность, устойчивость, саморазвитие, множество и количество, эволюция и развитие и многих других понятий, потому, что каждое из этих понятий – понятие частное, а не универсальное, т.е. такое, которое могло бы быть отнесено к любой системе без исключений. Любое частное понятие применимо к определённым системам, но не может быть применено в описании всех систем. Системы в общем смысле также не являются материальными или интеллектуальными, реальными или воображаемыми, действительными или возможными.

При описании систем в общем смысле использованы понятия структура и параструктура. Слово параструктура образовано как сращение: «ПАРАметрическая СТРУКТУРА», т.е. структура параметров или структурированные параметры.

(Первоначально вместо термина параструктура использовался другой термин – квазиструктура.)

Система в общем смысле может быть определена как автономная система. Такое определение системы отличается от распространённого значения. Обычно системы делят на:

«внешние», материальные, существующие в материальном мире;

«внутренние», интеллектуальные или идеальные, «субъективные», существующие в «границах» интеллекта, то есть образы, мысли, идеи, модели, схемы, понятия и т. п.

В метафизической философии такое разделение является вечным камнем преткновения, так как в нём имеется неразрешимый метафизический парадокс.

При исследовании параллельных систем – систем в общем смысле – такого парадокса нет, так как, не проводя никаких жёстких классификаций, метаанализ позволяет обойти метафизические парадоксы. При исследовании любой параллельной системы, как системы «вообще», принципиальное значение имеет по определению (ex definitione), её системная обособленность, иными словами параллельность и автономность.

Глава 7. Чёрный ящик

Я хочу пригласить вас на экскурсию. Эта экскурсия – на автомобильный завод. Завод производит легковые автомобили, и каждую минуту несколько новеньких, ещё пахнущих краской, автомобилей сходит с его конвейера. Завод выпускает несколько моделей разного назначения, габаритов, стоимости. Эти разные модели имеют различную конструкцию, а разработкой конструкций автомобилей занимаются инженеры специализированного конструкторского бюро.

Вы уже догадались, что конструкция автомобиля – это система. Она состоит из конструкционных узлов и деталей. Конструкция автомобиля, как и большинства сложных современных технических изделий – модульная. Модульную структуру имеют и нематериальные изделия – компьютерные программы. Конструктивно простые изделия имеют один уровень модульности. Такая конструкция состоит только из деталей. Например, топор состоит из топора и топорища. Более сложные изделия, такие как автомобиль, состоят из узлов, которые в свою очередь могут состоять не только из деталей, но и из вложенных узлов. Таким образом, модульная конструкция может иметь два, три и более иерархических уровней модульности. Такая система – это простая система, или метафорически «пирамида».

Обратите внимание на различие в терминах: конструктивно многоуровневое модульное техническое устройство может быть очень сложным, иметь разветвлённую иерархическую структуру и включать тысячи, десятки тысяч деталей и, тем не менее, быть простой системой. Как же понимать простоту «пирамиды»?

Суть этой простоты в том, что каждый модуль, каждая деталь такой конструкции является только модулем или деталью этой системы и более ничем. Вот почему государственную систему Древнего Египта можно назвать простым механизмом – каждый член этого общества, – раб, – мог быть только элементом, винтиком этой системы и ничем более. Свободный человек отличается от раба тем, что он является параллельно элементом многих систем, например:

сотрудником своей организации у себя на рабочем месте, представителем своей профессии, членом своей семьи у себя дома, членом одного или нескольких клубов по интересам, гражданином своей страны или нескольких стран (двойное гражданство), жителем своего населённого пункта, болельщиком своей футбольной команды, членом своей политической партии, представителем общественного мнения, возрастной и половой групп, носителем языка, подписчиком журнала, хорошим или плохим человеком, и т. д.

Но, кроме того, свободный человек по своему желанию может изменить своё участие в любой системе:

поменять работу, заключить или расторгнуть брак, выйти из клуба, охладеть к футболу и начать собирать марки, изменить политические взгляды, перейти из одной социальной группы или класса в другой, изменить место жительства, эмигрировать и т. д.

Автомобили, выпускаемые на автозаводе, являются простыми механизмами. Автомобили одной модели и модификации – идентичны, если отвлечься от некоторых несущественных отличий, таких как разница в цвете, различные «примочки», мелкие дефекты или различные серийные номера, выбиваемые на кузове и двигателе автомобиля. Можно сказать, что они одинаковы, тождественны, полностью подобны, или, другими словами, имеют сходство до степени полного подобия.

С конвейера будут сходить сотни, тысячи, десятки тысяч совершенно одинаковых автомобилей, автомобилей-близнецов до тех пор, пока не будет внедрена следующая более совершенная или просто отличающаяся конструктивная разработка. Автомобили одной марки можно назвать автомобилями одной системы, хотя такое выражение не является употребительным в отношении автомобилей. Об автомобилях обычно говорят «автомобили марки Форд» или «автомобиль новой модели». Слово система принято употреблять, например, в отношении моделей оружия: «револьвер системы Наган» или о «винтовка системы Манлихера» (та самая «манлихерка», которой снабдили бравого солдата Швейка для участия в Большой Порке). Каждая такая система имеет автора или разработана коллективом соавторов.

Каждая такая система имеет также правообладателя, который имеет определённые права на использование системы в производственных и коммерческих целях. Любая авторская разработка должна быть оригинальной. Это относится не только к разработкам конструкторов-машиностроителей, но и к работам кутюрье, художников, маркетологов, кинематографистов, программистов, авторов методик похудения или достижения успеха и т. д. Можно сказать, что каждая система должна быть уникальной, единственной в своём роде.

А теперь распространим это утверждение не только на системы, так сказать, рукотворные. Существует множество систем нерукотворных:

экологических, биологических, химических, ядерных, планетарных, звёздных, галактических и т. д.

И если следовать логике до конца, то можно придти вот к какому выводу:

ЛЮБАЯ СИСТЕМА ВО ВСЕЛЕННОЙ УНИКАЛЬНА.

Это можно выразить также таким образом:

КАЖДАЯ СИСТЕМА ВО ВСЕЛЕННОЙ ЕДИНСТВЕННА.

Каждая система представлена множеством экземпляров. Автомобили одной марки выпускаются серийно. Каждый автомобиль – это экземпляр системы, или иначе объект системы. Система воплощена в объектах (система реализуется в объектах).

Приобретая автомобиль или телевизор, вы можете ничего не понимать в их конструкции. Вы – пользователь, для вас имеет существенное значение их потребительские качества. Они должны для вас как пользователя выполнять определённые функции и иметь определённые свойства. Более того, изделия с одинаковыми или близкими потребительскими качествами могут иметь совершенно разную «начинку», но это может быть интересно для специалистов, разработчиков и производителей, и совершенно неинтересно для вас.

Вы можете считать изделие чёрным ящиком. Чёрный ящик придуман кибернетиками, и означает какое-либо устройство доступное для наблюдение и исследования извне, но недоступное изнутри (либо же его внутреннее устройство умышленно не рассматривается, или же не имеет существенного значения какой именно механизм скрыт внутри такого чёрного ящика). Метафора «чёрный» указывает на «непрозрачность» его стенок, то есть на недоступность для наблюдения того, что внутри.

Представление об устройстве как о чёрном ящике используется, например, при обучении работе на компьютере. В связи с конструктивной сложностью компьютера детальное объяснение его устройства для пользователя потребовало бы больших затрат времени и усилий. Поэтому учителя компьютерной грамотности предлагают учащимся считать его чёрным ящиком и сосредотачивают усилия на объяснении пользовательского интерфейса.

Если вы рассматриваете какое-то изделие как чёрный ящик, вы не знаете структуру системы, но сущность системы для вас от этого не изменяется. Вы воспринимаете систему как сущность, или другими словами как субстанцию. Приобретая изделие, вы приобретаете экземпляр системы, то есть объект. Субстанция воплощена в объект, объект является реализацией системы.

Можно дать дополнительные иллюстрации этих понятий. Их можно выразить формулами так:

СИСТЕМА = ЧЁРНЫЙ ЯЩИК + НАЧИНКА этого ящика

Или так:

СИСТЕМА = ЧЁРНЫЙ ЯЩИК + МЕХАНИЗМ в этом ящике

Или так:

СИСТЕМА = СУБСТАНЦИЯ + СТРУКТУРА

Система – это субстанция и её структура.

Система – это сущность, имеющая структуру.