Kitabı oxu: «Морской министр Французской республики. Действия французского флота 1896—1901», səhifə 4

Три спартанца

Не успели отгреметь пушки, как германцы, желающие реванша, пустили вдоль берега свою тактическую группу из двух больших броненосцев, броненосного крейсера, девяти минных крейсеров и двух миноносцев.

Быстро смогли выйти из Гавра, только три дежурных броненосца: «Сюффрен», «Великодушный» и «Верньо» (названный в честь политика).

Вице-адмирал Фурнье прощаясь с Беснаром произнес:

«Я приложу все усилия, чтобы задержать наглого врага, но Вы должны понимать, что их самодвижущиеся мины мощное оружие, особенно против броненосцев».

«Возвращайся с победой», — пожелал Морской министр.

Командовал германским флотом Едуард вон Капелле, которого сам Тирпиц напутствовал на победу и потопление французских броненосцев:

«Наша Великая армия должна одержать победу на суше, а Вы победу на море, а не как этот Людвиг Кестер, неудачник, утопивший наши лучшие корабли».

Французские три броненосца под «Марсельезу» в исполнении духового оркестра вышли из порта и направились на середину Ла-Манша, именно туда, где дирижабль-самолет «Звезда» обнаружил неприятеля.

 
Чего желает эта орда,
Рабов и горе-королей?
Кому готовит так упорно
Свой воз оковов и цепей?
Они для нас! Потерпят ли Французы
Бесчестья груз, ведь вызов брошен нам?
Навечно сбросили мы узы,
Их не вернуть к нашим ногам!
К оружью, гражданин!
Сомкнём наши ряды,
Вперёд, вперёд!
И нивы наши и сады,
Вмиг кровь нечистая зальёт!
 

«Любопытство погубило кошку», – вспомнилась поговорка у морского министра. Он пользуясь своей властью, прихватив своих флаг-офицеров Клутье и Аллера приказал Шарлю Ренару заправить аппарат и двинуться вслед за тремя его броненосцами. На кону стояло практически все. Если германцам удастся утопить хоть один корабль, то его карьера пойдет вслед за этим кораблем. Отсюда у Беснара всё увидеть своими глазами, да и лететь особо не далеко.

Враг показался неожиданно на западе. Беснар уже видел многочисленные дымы и подумал:

«Что же предпримет Фурнье?»

Французским броненосцам был выгоден строй фронта, когда по кораблям противника действуют сразу много орудий одного борта, но у алеманов слишком много кораблей и морской министр с удовлетворением отметил, что его подчиненный построил три своих корабля строем пеленга и стал отходить. Тем самым он решал сразу несколько задач:

1) Преследователи теряли эффект внезапности, они вынуждены были догонять большее время, а нашим командорам было легче их поразить.

2) Врагу не получиться потеряв один-два корабля, остальными оказаться в зоне пуска мин.

Первые пятнадцать минут боя ознаменовались попаданием с бронепалубного «Грауденза» по «Сюффрену» 5-дм снарядом. На нашем корабле возник пожар за носовой башней главного калибра. Но и «Верньо» поразил нахала 8-дм снарядом, весом в 93-кг, сбив вторую трубу, если считать от носа, из четырех. Затем, вновь с «Верньо» 8-дм попадает в корму к Graudenz и вызывает затопление.

Скорость эскадры Фурнье приказал снизить до четырнадцати узлов, чтобы помочь комендорам лучше целиться. И почти сразу на германском Graudenz детонирует мина, от меткого попадания 10-см снаряда.

Идущий рядом «Медуза» (1500 тонн, двадцать узлов, одно 14-см и восемь 105-мм орудий и шесть аппаратов для пуска мин) получает 8-дм снаряд с «Великодушного» и садиться кормой.

На дальности шестидесяти кабельтовых от французских кораблей степенно идет броненосец «Пруссия» с тремя башнями, вооруженный 24-см и 27-см орудиями.

«Тонут, тонут два германских бронепалубных крейсера», – радостно сообщил Аллер.

«Всего по одному 8-дм снаряда каждому минному крейсеру хватило, один на счету Magnanime второй на счету «Верньо», – продолжил восторгаться Клутье.

«Быстро наши с бронепалубными разобрались», – довольно потер ладошки Беснар.

Огонь французской эскадры сосредоточился по кораблю «Майнц». Крейсер был небольшой, всего в две тысячи тонн, скорость двадцать узлов и с восемью башнями под 5-дюймовые орудия. Но меткий, дымящий германец, с трудом преодолевающий волнение моря, сумел всадить два своих снаряда в огромного галла. Один бронебойный 55-кг, второй фугасный 36-кг снаряды в корму «Верньо» и тот загорелся.

Но, вскоре, на 27-й минуте боя, зачем то подойдя на восемь кабельтовых, «Майнц» получил 8-дюймовый, пять 6-дюймовых и восемнадцать более мелких попаданий. Крейсер загорелся, как в носу, так и в корме. Вышла из строя одна из трех паровых машин, отказало рулевое управление. Снаряд с «Сюффрена» калибром 6-дм проник в самые потроха противника, преодолев 3-дм броню и что-то там взорвал. Красивый и грациозный «Майнц», неоднократно бравший призы Кайзера, на котором служили матросы из одноимённого города, долго не протянул.

После гибели трех бронепалубных крейсеров германского флота, на которые были истрачены две тысячи двести снарядов при 2,3% попаданий на горизонте вновь показались два броненосца кайзера и два бронепалубных крейсера.

Первым гордо шел неспешный и основательный «Фридрих Дер Гроссе¹⁵», словно сам император шел сюда, мощный корабль, водоизмещением в 10200 тонн, с шестью могучими 31-см орудиями в трех башнях, по два ствола в каждой. Снаряд весом 575-кг покидал дуло на скорости 510 м/с (75 мегаджоулей), а фугас весом 414-кг на 549 м/с (62 мегаджоуля). Броня «компаунд» толщиной 9-дюймов надежно защищала борта германского корабля от посягательств. Следом шел броненосец «Пруссия», более модернизированный, но уже со стальной броней толщиной 11-дюймов.

Защиту головного и решено было французами испытать, но появились обстоятельства, как в виде двух бронепалубных с левого фланга, так и бронепалубного с миноносцем с правого.

Вице-адмирал Фурнье изменил своё решение, об испытании брони Круппа, и вновь отдал приказ построиться в строй пеленга и немного отойти мористее, чтобы на отходе перетопить бошей как котят.

Ситуация стала развиваться со скоростью пули. Юркий миноносец S-37 подошел с «Сюффрену» на пять кабельтовых, но в него попали три 47-мм снаряда и весьма удачно. На миноносце стали взрываться даже собственные патроны. Попал в миноносец и огромный 12-дм снаряд, убийственный и для гораздо большего корабля. Причем, бронебойный, так как после стрельбы по броненосцам перезарядить не успели и он нашел свою цель. Врезавшись в маленький корпус и прошедший внутри него как самум.

Бронепалубный, красивый, крейсер «Эльбинг» поражают одновременно оба французских броненосца «Верньо» и «Великодушный», каждый 8-дюймовым снарядом. В дополнение к дюжине мелких это ставит крест на судьбе 1500-тонного крейсера, так как у того пробоины в обеих бортах и вода поступает отовсюду.

Но мина, с погибшего уже на этой 35-й минуте боя миноносца, попадает в нос «Сюффрена», передавая привет с того света, образуя затопление в носовых отсеках, и вызывая гибель двадцати человек экипажа броненосца. А они уже, между прочим, стали ветеранам, за столь долгую и усердную службу и терять их было для всех очень жалко.

Скорость эскадры из трех броненосцев Фурнье приказал сделать десять узлов, чтобы позволить «Сюффрену» заделать пробоину. Произошедшее он считал только своей ошибкой и больше ни чьей.

Сзади к эскадре подбирался, на всех парах, бронепалубный крейсер «Дойчланд» водоизмещением в две тысячи сто тонн и 5-дюймовой артиллерией главного калибра. Перед броненосцами врага маячил бронепалубный «Комет» аналогичной конструкции. Где-то сзади виднелся еще один опасный миноносец врага.

По «Дойчланду» броненосец «Великодушный» капитана Леми отработал двумя 8-дюймовыми фугасными снарядами и германец, потеряв восемнадцать человек, загорелся в середине корпуса.

Но тут произошла ещё одна трагическая случайность. Броненосец «Фридрих дер Гроссе» произвел залп всеми шестью своими орудиями главного калибра. Одним бронебойным 31-см снарядом легко пробил 4-дюйма стальной брони фирмы Крезо, в корме «Сюффрена» и вызвал затопление с потерей сразу пятнадцати человек.

Ситуация накаляется, как на сковородке. Флагман вице-адмирала Фурнье вынужден был остановиться и заделывать пробоины не только в носу, но и в своей дырявой корме. Командование отрядом флагами передано капитану «Верньо» – Винсенту. Французская эскадра, как целостная боевая единица перестала существовать. Из подчиненного единому командованию отряда из трех кораблей получился один инвалид, броненосец, который внезапно показался главным и второй был вынужден следовать за ним. Но противник огонь не прекращал, и к трем французским броненосцам уже подходят бронепалубные «Дойчланд» и «Комет», наводящие свои аппараты для пуска мин на толстых лягушатников. За германскими броненосцами маячит ещё и броненосный крейсер с 21-см орудиями, которые могут проделать пробоины в бортах броненосцев, три бронепалубных крейсера и трудно поражаемый миноносец.

Капитан броненосца «Сюффрен» Жубер обратился к вице-адмиралу Фурнье, который с попаданием огромного, 575-кг, начиненного четырнадцатью килограммами нитроцеллюлозы снаряда, с энергией в 75 мегаджоулей, перестал выполнять свои функции: «Если мы останемся на месте, нас потопят!»

«Если мы дадим ход, то мы тоже утонем, – парировал Жубер, – у Вашего корабля ещё и выведено из строя рулевое управление».

«Давайте я дам хотя бы десять узлов, маневрировать не буду, так как корабль удачно стоит носом от неприятеля».

Броненосец водоизмещением в 12800 тонн медленно-медленно стал набирать скорость и к 40-й минуте начала сражения шел уже на трех узлах. Переборки скрипели, пищали, но держали. Более того, комендоры кормовой башни постарались и всадили 12-дм бронебойный снаряд, весом 437-кг, с энергией в 145 мегаджоулей или в два раза больше, чем у германского корабля, что указывает на технологическое превосходство французской промышленности, прямо в боевую и ходовую рубку «Фридриха дер Гроссе» принеся в неё смерть.

Броненосец «Фридрих дер Гроссе» с удачным, для французов, попаданием в ходовую рубку

«Попали, попали, – закричал флаг-офицер Клутье из окошка самолета-дирижабля „Звезда“ кружившего в стороне от морского боя, – отличный эффектный взрыв».

«Сейчас адмиралу Эдуарду фон Капелле будет точно не до нас, как бы Богу душу не отдал, наверное, точно ранен», – довольно произнес Беснар.

«Наш броненосец „Сюффрен“ дает ход!», – сообщил флаг-офицер Аллер.

«С германских кораблем по нам ведут огонь из винтовок и пулемётов», – сообщил Шарль Ренар, заметив вспышки выстрелов на кораблях противника.

Броненосец «Сюффрен» разогнался до шести узлов, перенес свой огонь на бронепалубный крейсер «Дойчланд», который в свою очередь засадил в «Великодушный» пару 5-дм снарядов в корму, на которой образовался пожар. Но, флагманский броненосец не зря назывался лучшим. Он не только уже шел на семи узлах, но и поразил «Дойчланд» семью снарядами, один из которых, 6-дюймовый, пробил кормовой броневой пояс и вызвал затопление. Вскоре, на «Дойчланде» раздался огромный взрыв, это детонировали торпеды германского крейсера. Одновременно погибло, до трех десятков человек. Затем, противник получил еще 6-дм снаряд, и после нескольких мелких, раздалась команда: «Спасайся кто может». Комендоры «Сюффрена» записали к себе в актив ещё один бронепалубный, а там уже числились «Майнц» и S-37.

Бронированные германцы поотстали, а вперед вырвались «Комет», получивший одиннадцать небольших снарядов, ужасно обгоревший «Штейр», убежавший несколькими днями ранее от «Шарль Мертеля», бронепалубный «Эмден», с восемью башнями 5-дм орудий, впрочем, как и его перечисленные собратья. Шел еще следом за французской эскадрой, как волки за крупной добычей, бронепалубный «Лейпциг», принадлежавший к типу германских крейсеров с одной 5-дм башней в корме и восемью 105-мм орудий на спонсонах, и миноносец S-25, с одним аппаратом для пуска мин.

Французские корабли уходили курсом пеленга на юг, к родному порту. Поврежденный французский броненосец разогнался уже почти до десяти узлов и его капитан Жубер прокричал в трубы, которые вели в машинное отделение, чтобы дали одиннадцать, предварительно выслушав доклад от старшего офицера, о том, что хоть воду откачать никак не удается, но за переборки беспокоиться не стоит. Трубы на французских броненосцах, к данному моменту 45-й минуте боя, также не повреждены.

«Нет, давай попробуем и дюжину узлов», – рискнул всем капитан.

Над броненосцем «Великодушный» как вагоны пронеслись снаряды с «Фридриха дер Гроссе», каждый из которых мог причинить огромный ущерб, а то и стать роковым.

«У врага тонет „Штейр“, – прокричал сигнальщик с броненосца „Великодушный“, – это наша заслуга!»

Капитан Леми приказал перенести огонь на вражеский «Комет» и сразу же башня с 8-дм орудием всадила 117-кг снаряд в борт врага. Болванка с энергией в 37 мегаджоулей врезалась в 3,2-дм броню. Пробила его и вызвала взрыв внутри корпуса, выше броневой палубы, которая на данном проекте германских крейсеров была двухслойной. Верхняя палуба была 0,3-дм, а под ней ещё 0,2-дм. К сожалению, девять матросов погибли.

Броненосец «Сюффрен» сосредоточил огонь на миноносце S-25, так как ещё одну мину получать никому не хотелось. Миноносец – чрезвычайно маленькая мишень, но капитан Жубер ждал. Он знал, что выдержка всегда вознаграждается. Так произошло и сейчас. От маленького 47-мм снаряда, причем, нельзя было точно определить, какая именно установка произвела выстрел, взорвались мины на борту кораблика и он просто развалился на фрагменты, словно яичная скорлупа.

Тут же с «Сюффрена» досталось и «Эмдену» в виде пары 6-дм снарядов и оба в нос, с пробитием 4/5-дм бронепояса и уничтожением носовой 5-дм башни. Что-то у германца внутри взорвалось, переборки не выдержали и не состоявшийся рейдер стал тонуть.

Броненосец «Великодушный» всаживает 12-дм снаряд в борт крейсера «Комет» и тот частично пробивает броню, а бронепалубу уже нет. Она надежно прикрывает машины и котлы небольшого корабля.

В данный момент времени, на 53-й минуте боя, два германских броненосца постреливали издалека, а именно, с тридцати кабельтовых, а в опасной близости от французских броненосцев находились: броненосный крейсер «Йорк» и бронепалубные «Лейпциг» с «Кометой».

Вся французская эскадра перешла не сговариваясь с фугасов, на бронебойные снаряды. Броненосец «Верньо» снизил ход, до пяти узлов, чтобы не произвести столкновение с «Великодушным», а то в него «Лейпциг» пристрелялся и попал четырьмя 105-мм фугасами, весом 23-кг каждый. У «Верньо» загорелась кормовая надстройка ярким пламенем.

Основным противником французских броненосцев, в данный момент боя, был броненосный крейсер «Йорк» – систершип «Гнейзенау», затопленный в прошлом бою. Но, 6-дм снаряд с «Сюффрена» пробил 4,5-дм стальной бронепояс с тринадцати кабельтовых и вызвал затопление отсеков. Башни с 16-см орудиями у германца к этому уже времени были выбиты, так как броня на них была установлена, всего 7,7—4,6 дюйма, что оказалось недостаточно.

Французская эскадра, по новому, распределила цели, так как подготовка старших артиллерийских офицеров на кораблях была на самом высоком уровне из возможных, и «Сюффрен» точно положил бронебойный 12-дм, прямо в центр бронепалубного «Лейпцига». У алемана сразу вышла из строя машина, образовался пожар и возникло затопление отсека.

Броненосец «Великодушный» капитана Леми, не отставая от адмиральского корабля, всадил в «Комет» два 8-дм снаряда, угодившие в нос и центр корабля, а рулевое управление у него вывели более слабые, 10-см снаряды. Но и француз получил 21-см снаряд с «Йорка», уничтоживший одно 10-см орудие. Было больно, но далеко не смертельно.

Броненосец «Великодушный» вообще, пристрелялся по «Комету» 8-дм снарядами. Взрыв торпеды на борту немца и снесенная третья дымовая труба, затопление и пожар сигнализировали об этом. От мощного взрыва испарились разом сорок два моряка. Последовали ещё два попадания мощными 8-дм бронебойными снарядами в середину корпуса с проникновением. Вышла из строя вторая паровая машина. Крейсер накренился так, что верхняя палуба черпала воду, и через нее начали перекатываться волны.

Огонь всей французской эскадры сосредоточился на броненосном «Йорке». Флагманский «Сюффрен» подтвердил свою славу снайпера и попал в германца 12-дм снарядом с чрезмерным пробитием основного стального 4,5-дм пояса. Броненосец «Верньо» тоже в него попал, но 8-дм снарядом. На «Йорке» вышла из строя паровая машина, один отсек затоплен, а в соседние стала поступать вода.

Капитан Леми приказал выдать команде порцию рома, так как под залпами двух германских броненосцев было банально страшно. Чемоданы со свистом и воем, визуально видимые, летели над головами каждые три минуты.

Вскоре «Йорк» получает еще дюжину попаданий, включая 12-дюймовый снаряд с опытного «Великодушного» и опять через свой броневой пояс, который должен был его защищать, но видимо, конструктора где-то сэкономили и сделали его не достаточно толстым, погнавшись за другими характеристиками своего проекта. Крейсера типа «Йорк» – «Гнейзенау» славились своими системами борьбы за живучесть, но не в этом случае. Корабль с ещё развивающимся флагом Германской империи стал заваливаться на правый борт и спускать шлюпки.

Огонь французских броненосцев, как планировалось ранее, сосредоточился на шедшим головным «Фридрихе дер Гроссе», но теперь между противниками не было всякой мелюзги на которую требовалось тратить снаряды.

«Сейчас мы с ними разберемся», – произнес капитан Леми, хоть и не был уверен в этом до конца.

Первым же залпом «Верньо» залепляет 8-дм снаряд в корму флагмана противника. Туда установили противофугасный 1,8-дм тонкий бронепояс, который 117-кг снаряд проходит, как нож в масло, и взрывается силой трех килограммов нитроцеллюлозы.

Броненосец «Сюффрен», так и не сумевший откачать воду, имевший затопления в носу и корме, сбивает снарядом единственную дымовую трубу на «Пруссии» – втором броненосце германской эскадры, а во «Фридрих дер Гроссе», по первой башне попадает 10-см снаряд и осколки проникают внутрь, разбивая приборы наведения и травмируя расчет.

На 65-й минуте боя снаряд с германского флагмана попадает в «Великодушный» по главной палубе, видимо плашмя, урон не большой, но возникает обширный пожар.

Вся французская эскадра сосредоточивает огонь на «Фридрихе дер Гроссе». У него уничтожается носовой мостик с одной из двух труб, возникает затопление в корме. На 70-й минуте боя у «Фридриха дер Гроссе» уже семьдесят попаданий и даже носовая башня повреждена. Вишенкой на торте стало попадание на 73-й минуте боя двух бронебойных снарядов с «Верньо» один из которых врезался в каземат, а второй пробил основной 9-дюймовый броневой пояс из «компаунд» брони и взорвался. Огненный столп поднялся на высоту пятидесяти метров и деже взлетела вверх башня, словно ракета. Затем, эпично взорвалась и улетела вторая башня. Огонь распространился на весь корабль, вырывался из каждой двери и иллюминатора. За живучесть бороться было невозможно. Люди прыгали за борт, спасаясь кто как мог.

«Всего корабль неприятеля выдержал где-то сто двадцать пять попаданий», – сухо доложил морскому министру, обалдевшему от произошедшего, флаг-офицер Клутье.

Оставшийся германский броненосец «Пруссия» яростно огрызался, пытаясь отомстить за товарища, да и вообще за всю эскадру. Вполне возможно, что все восемьсот весемьдесят человек его экипажа понимали, что будет дальше. Но оставшийся корабль не думал сдаваться. Сперва он укрылся за тонущим «Фридрихом» и весь залп с «Великодушный» достался утопленнику, а затем сам поразил противника 16-см снарядом в 10-см орудие.

«А ведь, одного такого снаряда хватило броненосному крейсеру „Бавария“ для того, чтобы пойти на дно», – сказал капитан Леми офицерам находящимся с ним в рубке.

«Наш корабль уже выдержал один 12-дм, два 8-дм, семь 5 и 6-дм и шестнадцать мелких», – сообщил капитану первый помощник.

«У противника самая мощная средняя башня не стреляет, где установлены 27-см орудия», – сообщил в этот же момент на борту дирижабля-самолета флаг офицер Клутье.

«Отлично, значит его затопление дело времени», – обрадованно произнес морской министр и потер руки.

Словно услышав его слова канониры «Верньо» всадили в броневой пояс «Пруссии» 12-дюймовый снаряд и даже частично его пробили – снаряд застрял в тиковой подкладке, находящейся под бронёй. 8-дм снарядом уничтожена носовая надстройка с капитаном германского броненосца.

На 76-й минуте боя броненосец «Пруссия» весь горит, не управляется и почти ничего не видит. Но среднюю башню удалось ввести в строй, а значит ещё не всё потеряно!

Когда у германца было 220 попаданий и получил еще два 8-дм с «Великодушный», он пошел на дно.

«Всего было затоплено два броненосца, броненосный крейсер, девять бронепалубных и пара миноносцев», – доложил морскому министру вице-адмирал Фурнье, когда тот на дирижабле спустился рядом с флагманским броненосцем.

Французские броненосцы взяли курс на родную гавань Гавр, благо идти было не далеко. Стали хоронить убитых, коих было всего сто двадцать человек, против более чем четырех тысяч у противника.