Голодное сердце

Ну, если тебе удастся меня отсюда как-нибудь умыкнуть, то я согласна на все! А то у меня от этого «давайте машите ручкой и улыбайтесь» скоро рука отвалится, и судорогой скулы сведет от постоянной улыбки. Я думаю, после сегодняшнего дня улыбаться месяц не смогу.

Весь твой мир заключен в любимом человеке, и если его не станет, то и мир разобьется на мелкие осколки. Любовь – это великое благо или тяжкий груз, но без нее мы внутри пустые, даже мертвые. Я надеюсь, вы понимаете нас, Дюсан. – Я с отчаянием посмотрела прямо в его стальные и ошеломленные глаза. Он моргнул, потом отвел взгляд и ответил: – Пятьсот лет назад мой мир славился сильными воинами, танцами, музыкой и прекрасными женщинами. Теперь у нашего мира остались только воины, которым некого любить и которых некому любить. Мы готовы отдать что угодно за возможность иметь пару. За то, чтобы когда-нибудь встретить ее и она согласится принять нашу защиту, заботу и, может быть, захочет одарить нас лаской

Больше всего людей пугает неизвестность, а как только наступает хоть какая-то определенность, жить становится легче и страх независимо от ситуации отходит на второй план, уступая первую позицию решению насущных проблем.

Я смотрел и жадно впитывал ее образ, не мог отвести взляд от тонкой фигурки со стройными ножками и высокой грудью. Пушистая рыжая головка держалась на изящной нежной шейке, вызывая жуткое ощущение повышенной уязвимости и беззащитности. Зеленые глаза лучились внутренним светом, заглядывали прямо в твою сущность, порабощая и завоевывая. Маленький вздернутый носик был покрыт коричневыми смешными пятнышками, словно брызгами. И полные губы, как у женщин Леморана, манили влажным теплом и заманчивым вкусом. Она мечта! И эта мечта моя! Я позабочусь об этом.

Йанур с трудом выдернул себя из омута этих глаз и, судорожно сглотнув, попытался остановить поток своих фантазий. Он вдруг испугался, причем как никогда и ничего в этой жизни. Осознал, что хочет только эту женщину и никакая другая, а тем более любая, ему не нужна. Но в этом случае решал не только эльтар Вайсир, он не мог полностью контролировать судьбу, и осознание этого факта обрушилось на него водопадом отчаяния. Именно в эту секунду он отчетливо понял, что если не добьется

Свет, вот ты из нас троих самая опытная в сексе, так объясни нам, зачем эта девчонка из клуба кусала его уши и шею, ему же больно было? – Я пыталась прояснить для себя этот загадочный вопрос. Вера, усмехаясь, заинтересованно повернулась к сестре: – Ага, мне тоже интересно было, он что, мазохист, что ли?! Светка нахмурилась и остановилась. – Сами вы мазохистки, я вообще в ужасе от вас. Обеим почти по четвертаку, а одна с девственностью никак расстаться не может, а вторая всех мужиков как огня боится. И я еще понимаю Киру, дядя – зверь козлорогий – караулил ее невинность,

Нуар не мог поверить, что хладнокровный брат, которого даже смертельная опасность не заставит нервничать, за считаные мгновения рядом со своей Кирой теряет самообладание, смотрит на нее голодным и умоляющим взглядом раба, даже страшно становится – неужели и он, Нуар, выглядит так же жалко? Дальнейшие прогулки, совместные посиделки за едой дарили столько удовольствия, что его невозможно было выразить словами. Вера – маленькая хрупкая самочка, которая смотрела уже не с испугом, а с нежностью. Она все время касалась Нуара, доставляя ему неимоверное удовольствие и заставляя расти чувственный голод.

Не худая, но и не толстая. Слегка в теле именно в тех местах, за которые так хотят подержаться мужские руки. Узкая талия, высокий пышный бюст и длинные стройные ноги, выглядывающие из-под высоких разрезов женского харуза, зеленый цвет которого умопомрачительно сочетался с ярко-оранжевой шевелюрой из мелких завитков, буйной волной стекающей до талии. Глаза – как зеленые лесные озера, опушенные густыми ресницами и украшенные

Когда ее язык коснулся его языка, Нуар потерялся во времени. В себя привел громкий, угрожающий

Он сам не понял, как она захватила его целиком, поселилась у него в груди, где так громко билось сердце, когда она рядом; пленила его неукротимый бешеный дух, поставив на колени, и заняла все его мысли. Сидя на коленях возле нее в своей каюте, Нуар смотрел в эти недоверчивые, испуганные очи и пытался успокоиться, чтобы страх ушел из ее дивных и таких родных глаз. Нуар держал маленькие хрупкие ладони Веры в своих и не мог остановить удовлетворенный счастливый рык от того, что она рядом, что он наконец нашел ее и больше никогда никому не отдаст. С братьями они договорились