Kitabı oxu: «Восемь столпов православия. Православные поэмы», səhifə 5

Глава 4
Братья в пустыни

 
Он пошёл в Хотьково. Чистая душа
сделать всё готова. Нужен первый шаг.
Подвига он жаждет. Лёгок каждый труд.
Божию молитву все пусть обретут.
Тот блажен, кто не был раб страстей своих,
детства непорочности голос не затих.
Благ неизречённых светит благодать.
Жаль, не каждый может благодатным стать!
Поспешил он к брату, что в Хотькове жил.
В нём себе учителя обрести решил.
Жаждал он безмолвья, Божьей тишины.
Попросил он брата, чтоб пошёл тот с ним.
Стефан не решился сразу из-за бед,
что причиной были, раз во цвете лет
врачеванья ищет зрелый ум его,
чтобы не тревожило больше ничего.
Не искал он подвиг выше своих сил.
Жить хотел в обители, сам он так решил.
Но пошёл навстречу брату что есть сил
и в конце концов уговорён им был.
В лес они уходят – строить да копать.
Соберётся группа – церковь создавать…
Но о том не думал наш Варфоломей.
Он хотел отшельником стать и поскорей.
Долго ли бродили, наконец нашли
место для обители посреди земли —
от домов далече, да и от людей,
в русской вековечной красоте своей.
Всё напоминало там библейский рай —
лес, луга, поляны, только выбирай.
Так мечта сбываться начала его.
А больше и не надо было ничего…
Помолились братья Господу тогда.
Больше не вернуться в мир им никогда.
Ловко лес рубили, открывая ширь,
шалаши рядили, церковь для души.
Наступило время церковь освящать,
И Варфоломей стал брата вопрошать:
как наречь святыню, именем кого?
Брат ему ответил: «Бога самого.
Ведь и сам ты знаешь, брат Варфоломей,
Троицею крепнет церковь средь людей.
Господом ты избран имя это дать.
Так теперь её мы будем величать».
А потом пешком отправились в Москву
пригласить святителей прямо к торжеству.
Троицы Великой имя ей дано.
Так сбываться стало, что хотел давно.
Жаль, что брат лишь видел горести и труд.
Очень не хотелось, чтобы жил он тут.
Был не подготовлен к жизни он такой,
оттого отпущен братом на покой.
Он ушёл в одежде, ношенной до дыр,
да в Богоявленский славный монастырь.
Позже, исполняя братнины мечты,
стал духовником он сына Калиты.
 

Глава 5
Юный постриженник

 
Для Варфоломея лёгких нет путей.
Не спешил монахом стать он поскорей.
Приучить себя он к строгости хотел,
оттого и в этом сильно преуспел.
Жил смиренный старец. Звали Митрофан.
Он Варфоломею, видно, Богом дан.
Согласился вместе в келии пожить.
Стал о пострижении старца он просить.
«Отче, – говорил он, – прошу тебя сам.
Облеки меня ты в иноческий сан.
Родителей воля сдерживала, но
я преград не вижу к этому давно.
Раньше был я верен матери с отцом.
Вдохновлён был Богом и Его гонцом».
И игумен с братьей²⁹ помогать тут стал,
и его он именем Сергий нарекал.
Приобщён был инок всех Христовых тайн.
Аромат вдруг в церкви стал благоуханен.
Пронеслось так мало по-над ним годов.
К подвигу духовному Сергий был готов.
А при расставанье Митрофан сказал,
что на этом месте удивит глаза
храм, что будет славен ныне и в веках
и навек восславит Бога в облаках.
Будет здесь обитель, что он заложил.
Все вокруг увидят, сколь у Бога сил.
Троицей Великой прославляет Бог
путь, что нас приводит к Богу на порог.
Семь дней пролетело. Старцу уходить.
Просит его Сергий сердце вразумить:
«Как смирить гордыню? Дай ты мне совет…» —
ведь ещё совсем немного ему лет.
Семь дней миновало. Старец прочь идёт.
А юный постриженник речи с ним ведёт:
«Я один останусь, веру берегу.
Подскажи мне, как противиться врагу?» —
«Ты спросил меня ли? – молвил Митрофан. —
Богом тебе с детства был совет тот дан.
К подвигу себя давно ты приучил.
За тебя молиться буду со всех сил…»
В трудностях великих здесь отшельник жил.
Послушанье Богу требовало сил.
Бог руководил им. Сложность жития
он терпел послушно, веру затая.
Голод, холод, жажда, дикие леса…
Ты хотя б однажды всё представил сам!
А воспоминанья снова тянут в мир.
Всё терпеть послушно не хватает сил.
Вот уйти б в обитель, когда выйдет срок,
чтоб любой там с горем справиться помог…
Так был искушаем Сергий много раз,
только оступиться Бог ему не даст.
И зима настала. Но он не роптал.
Днём и ночью Богу он молитвы слал.
Всякое бывало. Бесы много раз
прибегали в церковь, да Бог пропасть не даст.
Стал он только крепче. В келье змей полно,
лезут в дверь, как звери, и через окно.
Сергий тут взмолился: «Господи, прости.
Мне никто не сможет преградить пути…»
Волки ночью выли, заходил медведь.
Сергий угощал их, чтоб им не реветь.
Он кусок последний хлеба отдавал,
Господа он славил и не унывал.
Возлюбил он Бога всей своей душой.
Ждал теперь того же целый мир большой.
Не боясь невзгоды, не кривя душой,
так через три года к людям он пошёл.
 

Глава 6
Первые сподвижники

 
Я хочу про жизнь отшельника сказать.
Вряд ли каждый смертный смог таким бы стать.
Кто измерит слёзы, бдения ночей,
чтоб его молитва стала горячей?
Жить в уединенье людям нелегко.
Голод, холод, жажда, помощь далеко.
Сложен многотрудный подвиг свыше сил.
Сергий через это тоже проходил.
Как-то он рассказывал всем ученикам,
что однажды ночью заглянул он в храм.
Расступились стены, сатана вошёл
в одеждах литовцев, огнём снизошёл.
Бесы пригрозили: «Уходи скорей!»
Не смутился Сергий, начал он смелей
возносить молитву ныне и досель.
Сатана и бесы убежали все…
Преодолевая трудность жития,
мучила гордыня: вот какой, мол, я.
Только слово Божье – помощь да завет.
Это продолжалось много долгих лет.
Вот прошло три года. Разговор пошёл,
что наш старец Сергий благодать нашёл,
хоть живёт сурово, веря в Бога он.
Потянулись люди тут со всех сторон.
Кто ради беседы, кто спросить совет,
кто пожить хотел здесь хоть немного лет.
Он уединенье не хотел прервать,
начал отговаривать, чтоб не приезжать.
«Станете терпеть вы жажду, холод, мрак?» —
«Мы согласны, отче». – «Что ж, пусть будет так».
Он предупреждал, что трудности их ждут.
Они не страшатся и к нему идут.
«Всё с тобою, отче, стерпим, видит Бог.
Мы молиться будем, чтобы Он помог.
Только быть с тобою здесь нам разреши,
ведь это потребность верящей души…»
Вот такой наставник был у них в чести.
Всё стерпеть с ним можно, можно всё снести.
Скажет в утешенье дивные слова.
Станет сразу лёгким, что гнетёт сперва.
Хижины построив около него,
было их двенадцать, только и всего.
Первым был Василий, призванный Сухим.
Прожил он недолго. А потом за ним
был Онисим-дьякон, Елисей-сынок
заслонить оградой городок помог.
Мало отличаясь чем-то от села,
вот такая Лавра в те века была…
Тихо, безмятежно протекала жизнь.
Все они учились Богом дорожить.
Год спустя пришёл игумен Митрофан.
Прожил он недолго, Богом был призва́н.
Так они и жили в городке лесном.
Господу служили, жизнь тянулись сном.
Брат любимый Стефан, когда час пришёл,
сына Иоанна к Сергию привёл.
Сам он отдал Богу сына своего.
Не хотел сыночек больше ничего.
Времечко промчится, вырастет Иван.
Стал иконописцем славный Иоанн…
 

Глава 7
Власть за послушание

 
Вот уже двенадцать миновало лет,
только вот игумена нет у них как нет.
Некогда печалиться, рядом с братом брат.
Это безначалие крепче, чем уклад.
В их среде царила братская любовь.
Каждый жизнь за друга положить готов.
Мог наставник словом их укоротить.
Мог на путь наставить и остановить.
Сергий был наставник, но ведь он не мог
быть отцом духовным, хоть был прям и строг.
Не имел он сана да и не хотел.
Отмолить грехи бы – вот его удел.
Моровая язва³⁰ губит всех вдали.
От засилья смерти в монастырь все шли.
Думали, что Сергий сможет им помочь.
Верили, что смогут беды превозмочь.
Стали все, кто рядом, Сергия просить,
чтобы как игумен стал руководить.
Очень не хотелось этого ему.
Думал, не достоин: «Даже не дерзну».
Стал он тут молиться, Господа просить,
чтобы он помог с другими рассудить.
«Разве же достоин я, простой чернец?
Подскажи мне, Боже, выход наконец».
Стало людям ясно: не склонить его.
Им не оставалось больше ничего.
«Мы уйдём отсюда, добрый человек.
На тебя пусть ляжет нынче этот грех».
Сергий отклониться попытался вновь.
«Пусть же побеждает Божия любовь.
Пусть Господь рассудит, как теперь мне быть.
Пусть решит святитель, лишь ему судить».
Преподобный Сергий пал к его ногам.
Вопрошал святитель: он откуда сам?
«Грешный инок Сергий…» – Обнял тот его,
не сказав при этом больше ничего.
«Я сюда пришёл игумена просить.
Попрошу покорно всех нас рассудить».
Тот ему ответил: «Призван Богом ты
ещё в чреве матери Божьи чтить мечты». —
«Не могу, святитель, не достоин я». —
«Если ты послушен, воля тут моя».
Повелел он Символ Веры произнесть.
Чудо обращенья совершилось днесь.
А потом в покоях он ему сказал:
«Надо, чтоб Законы Бога исполнял.
Если всё исполнишь, как я говорю,
сбережёшь для Бога паству ты свою.
Ты теперь игумен. Братьев сохраняй
и Господню волю свято выполняй…
Если с волей Бога путь любой начнёшь,
то поможешь людям и себя спасёшь».
 

Глава 8
Смиренный игумен

 
Братия встречала, чуть смущённая.
Весь в слезах пал ниц он пред иконою.
С радостью сыновней к нему подошли.
Дружно поклонились низко до земли.
Глядя на их радость, выше всех наград,
был и сам игумен несказанно рад.
В пламенной молитве всех на помощь звал
и на Божью волю свято уповал.
«Пусть не отдыхают руки от трудов.
Всех нас ожидает Божия любовь».
После поучения всех благословил,
на труды с молитвой он их вдохновил.
О себе молиться их он попросил,
так как он несведущ и немало сил
надо, чтобы Божий выполнить завет,
а ему ведь было так немного лет.
Самый первый в церковь приходил всегда
и молился долго, стоя без труда,
уходил последним и работать мог
столько, сколько надо, как велел нам Бог.
Бесов им страшиться было не с руки.
Охраняли церковь ангельски полки.
Ширилась обитель, разрастался люд,
выполняя в церкви непосильный труд…
Поздно вечерами был игумен строг.
Он следил, чтоб каждый делал всё, что мог,
не ходил по кельям, а молился сам,
поднимая очи прямо к небесам.
Наблюдал игумен каждый вечерок
за делами паствы так, как только мог.
Радовался, слыша бдения в мольбе.
Этим веру в Бога укреплял в себе.
Если нарушал кто будничный устав,
поутру игумен, от молитвы встав,
поучал поспешно и давал урок
или рукоделье, чтобы сделать в срок.
Медленно и кротко он наставить мог
душу у любого, как велит нам Бог.
Был он справедливым и творил дела
так, чтоб Божья воля людям помогла.
Как отец любимый, руку подавал
тем, кто в ней нуждался. Все, кто его знал,
верили сердечно в искренность забот…
Так и шёл неспешно здесь за годом год.
Жаждущие смело в ту обитель шли.
Отказать кому-то в этом не могли.
Каждый здесь стремился в Божьем страхе жить
и своим игуменом свято дорожить…
 

Глава 9
Пустынная нищета

 
Жили очень скудно в пустынях всегда.
Это продолжалось долгие года.
Сами добывали пищу каждый день.
Не была им свойственна пагубная лень.
Нищету Христову надо возлюбить.
Не хватает пищи – Бога попросить.
Но надейся всё же на труды свои.
Плоть свою молитвой строгой усмири.
Было очень мудро всё заведено.
Нельзя побираться. Помните одно —
сами добывайте пищу каждый день
так, чтобы работать не было вам лень.
Им недоставало воска для свечей.
Вера в них пылала только горячей.
Фимиама³¹ тоже не было порой.
Из берёз лучины освещали строй.
Бедная одежда, дерево посуд.
Не было излишеств – только тяжкий труд.
Только вера в Бога помогала им.
Не хватает много? Верою храним.
И жила обитель часто в нищете,
и писались книги там на бересте.
Не было бумаги, не было свечей,
но в лишенье вера только горячей…
Как-то голодали вместе все три дня.
Долго думал Сергий – что бы предпринять?
И тогда пошёл он, сколь хватало сил,
и построить сени людям предложил.
Удивились – много ли за труд возьмёшь?
Да побойся Бога, а чего ты ждёшь?
«Чёрствый хлеб поболе не для одного.
Больше мне не надо, веришь, ничего».
Чёрствый хлеб давнишний, что не ел никто,
Сергию предложен, чтобы он за то
им построил сени. Только попросил
плату дать тогда лишь, когда заслужил.
Возроптали люди. «Голодать нет сил.
Дай нам подаянье у других просить.
Слушали тебя мы, сколь хватало сил.
Кто б такую скудость ещё выносил?
Нету сил от хлеба, он совсем гнилой.
Мы уйдём отсюда по тропе сырой». —
«Шлёт нам испытанья милосердный Бог.
Как прожить на свете, не узнав тревог?
Если испытанье мы перенесём,
нам Господь поможет и в беде спасёт.
Веруйте, – ответил им смиренно тот. —
Время пронесётся – хлеба Бог пошлёт».
А наутро рано прибыли хлеба.
От кого – незнамо. Такова судьба.
Одарив хлебами, Сергий вопрошал:
кто тут сомневался, в вере оплошал.
«Да хлеба откуда? Кто их нам привёз?»
Вот такое чудо и такой вопрос.
Кто-то издалече вёз их к нам из тьмы,
но они, о чудо, вкусны и теплы.
Хлеб им христолюбец слал издалека.
И была в том Господа твёрдая рука.
«Уповай на Бога, Он нам всё пошлёт,
если свято веришь, всё произойдёт».
Когда Сергий церковь строил в месте том,
не было людей там, но зато потом
много появилось, а воды-то нет.
Надобно молиться, чтоб явить на свет.
Там, где они жили, верою тверды,
не было почти что никакой воды.
Сергий у оврага близ монастыря
снова просит Бога, веру не тая.
Где дымок струился, где овраг ничей,
там фонтан забился и потёк ручей.
Это Божье чудо – Сергия дела.
Помогал Господь им. Так их жизнь текла.
Он всегда Господен получал совет.
Ведь ни в чём по вере здесь отказа нет.
Так они и жили. Упованный Бог
им во всех дерзаньях помогал как мог.
 

Глава 10
Смиренный чудотворец

 
Сергиева слава ширилась вокруг.
Много поселений появилось вдруг.
Строили дороги, сёла и поля.
Прирастала Богом Русская земля.
Нет пустынных дебрей – поле, в поле рожь.
Ну а без дороги как ты путь найдёшь?
Строили дороги, вырубив леса.
Совершали люди в жизни чудеса.
Бедно жил и скудно монастырский люд.
Но устав церковный каждому был люб.
Люди удивлялись этой простоте
и уподоблялись Божьей чистоте.
Сам подвижник дивный привлекал людей.
Приходил боярин, заходил злодей.
Слава разрасталась. Сергий стал велик.
Добротой светился его ясный лик.
Стал великим мужем прежний отрок вдруг.
Все из поселений, что росли вокруг,
часто приходили. Сергиев совет
помогал им в жизни столько долгих лет.
Много совершалось Сергием чудес.
Муж жил в поселенье прямо через лес.
Заболел сыночек, не хватает слёз.
К Сергию лечиться он его понёс.
Пока тот молился не жалея сил,
мальчик дух свой светлый робко испустил.
Укорять вдруг начал Сергия тогда:
«Прежде моя вера так была тверда,
а теперь что делать, когда умер сын?
На земле остался я совсем один».
Так, оставив сына, он ушёл домой.
Сергий стал молиться о душе святой —
и ожил ребёнок! Прибежал отец,
чтобы погребенье сделать наконец.
«Хоронить кого задумал ты, друг мой?
Посмотри скорее, ведь твой сын живой». —
«Да ведь был он мёртвый, видел это сам.
Совершил ты, отче, с сыном чудеса». —
«Просто утомился в обмороке сын.
У меня согрелся. Жив теперь и сыт».
Исцелял он многих верою своей.
Слава разрасталась среди всех людей.
Как-то бесноватый барин привезён,
скованный цепями, возмущался он.
Увидав обитель, «не хочу!» вскричал.
Колокол, который перед тем молчал,
звал всех на молебен – бесов укрощать.
Только бесноватый продолжал кричать.
Сергий тут выходит, осенив крестом,
бесноватый к речке мчится за мостом.
«Весь горю в огне я!» – громко закричал…
Прямо с той минуты он здоровым стал.
Год от года Сергий строже и смирней.
Много испытал он в суматохе дней.
Веруя лишь в Бога, набирался сил
и чудес немало там он совершил.
Всем живётся легче с верой в чудеса.
Много благодетелей привели леса.
Помогали Богу все по мере сил.
Делали, что могут, хоть и не просил.
Сам же старец Сергий скромен был и тих.
Отличался даже он среди своих.
Хуже всех одет был. Те, кто приходил,
верить не хотели, что таким он был.
Из сермяжной ткани был пошит наряд.
Хоть и скромен Сергий, каждому он рад.
Богу посылая пламенный привет,
здесь любой находит у него совет.
А ещё вот случай я вам расскажу.
О смиренье Сергия по нему сужу.
Как-то земледелец спрашивал его.
Был тот в огороде, только и всего.
Заглянув, увидел: тот, в заплатках весь,
огород копает… «Где ж игумен здесь?»
Ему показали: вот он сам идёт,
а тот не поверил: «Что за нищеброд?»
Оскорбились братья: «Гони его вон».
Подошёл тут Сергий, скромен и смирён,
низко поклонившись, усадил за стол.
Тот всё сокрушался, что он не нашёл
Сергия доселе. – «Не скорби, пусть Бог
всех тебе покажет, что найти не смог».
Вот и князь приехал. Сергию поклон.
Смотрит земледелец: поклонился он
нищему, с которым за столом сидел.
Вот тогда он Сергия сразу разглядел.
Стал просить прощенья, но игумен взвал:
«Лишь один ты верно обо мне сказал…»
Думали, он трудник, не игумен он.
Скромности подспудной Сергий не лишён.
Разрасталась Лавра славою его.
В Троицу он верил да в Бога самого…
 

Глава 11
Пророческие видения

 
И мудрец, и книжник Сергий, наш отец,
Божеский подвижник стал он наконец
тем, кто всех монахов именем Христа
единил блаженно, игуменом став.
Посылает Бог избранников своих,
чтобы жизнь наставников сделала из них.
Пусть все те, кто ищет чистоту души,
благодать обрящет, чистой веры ширь.
Промысел в том Божий – всем помочь понять:
добротой Христовой надо прирастать,
разольётся пустыней благодатный свет.
Лучше веры Господа не было и нет.
Пятьдесят годочков пролетело вмиг.
Стал он часто думать о детях своих,
собранных под крышей Троицы святой,
да и тех, кто часто ходит на постой.
Мучился душою он о их судьбе.
Никогда не думал он сам о себе,
лишь о воле Бога в сердце стыла боль.
Вера согревала да Божия любовь.
Как-то на молитве вечером он вдруг
слышит: кто-то кличет. Посмотрел вокруг
и открыл окошко. За окошком – ночь.
Дивный свет рассеял темень ночи прочь.
«Молишься о детях? – голос говорит. —
Посмотри скорее, что за чудный вид.
Сколько их собрал ты под своё крыло…»
Много птиц чудесных время там свело.
Всё заполонили, как сошла заря,
много птиц прекрасных у монастыря.
Слышит голос: «Стадо ширится твоё…»
Охватила радость. Стая птиц поёт.
Это вот виденье разделить хотел
с теми, кто с ним вместе делал много дел.
Симона позвал он. К сожаленью, тот
только свет увидел, что вокруг идёт.
Рассказал тут Сергий обо всём ему.
Сердце полнит радость, благостно уму.
Значит, он не даром на Земле живёт.
Слава ждёт обитель. И душа поёт.
Двадцать пять прекрасных есть монастырей,
созданных при жизни силами людей.
Он учениками был сердечно горд.
В жизни повседневной скромен был и твёрд.
Жили все здесь порознь. Видно, день настал
основать примерный Божеский устав.
Патриарх Вселенский слал ему дары.
Не поверил Сергий в это до поры.
«Точно вы ко мне ли? – спросил наконец. —
Я закону верный преданный чернец.
Всей душой служу я, пока хватит сил.
Силы Бог даёт мне, благостен и мил.
Я, как все, обычный. Мне ли этот дар?
Богу услужаю, немощен и стар».
Но о нём уж знали всюду много лет.
Ведь его примерней не было и нет.
Помогал он братьям сколь достало сил.
Но своею волей пока не решил,
чтоб все жили вместе. Бога ждал указ.
Он и не замедлил точно в этот раз.
Патриарх Вселенский срочно между дел
общежитье людям основать велел.
Стали теперь вместе есть и печь хлеба,
выполнять работы. Такова судьба.
Патриаршей Грамотой жалован был он.
Слух про добродетели шёл со всех сторон.
Даже до Царьграда голос тот достал.
И благословение Бог ему послал.
За благоустройством сей обители
много новых служек здесь увидели.
Все сюда стремились под его крыло.
Видя Божью милость, всем жилось светло.
Ввёл странноприимство³² Сергий в главный чин,
чтоб не задавался больше ни один.
Часто приходили славные князья.
Всем поможет Сергий. Такова стезя…
Руки простирал он к тем, кто был в нужде.
Славен добрый Сергий всюду и везде.
Слух распространялся Русскою землёй.
Все сюда стремились, как пчелиный рой.
Слава Божья крепла милостью его.
И не надо Сергию больше ничего,
только лишь молиться, людям помогать,
к Богу устремиться, души сберегать…
 

Глава 12
Внезапная буря

 
Стала безопасна будничная жизнь.
Жаль, не все умеют этим дорожить.
Что же приготовит нам грядущий день?
Лишь бы не мешали чванство да и лень.
Часто искушенья посылает Бог.
Избежать и Стефан этого не смог.
Вся его гордыня взвилась от атак,
позабыл внезапно: брат ему не враг.
Был он в роде старший, первенства хотел
среди христианских Сергиевых дел.
Чванство победило родственную связь.
Развязал он тяжбу, Бога не боясь.
Всех нас искушеньем испытает Бог.
Жалко, что понять он этого не смог.
Страсти властолюбья мучили его.
Первенства хотел он в церкви своего.
Видел возрастанье Сергия хвалы.
Почести такие и ему милы.
Хочет выше брата стать он в этот миг.
Пагубность желанья сердцем не постиг.
Как-то на вечерне, раздражённый весь,
вопрошал наш Стефан: «Кто игумен здесь?
А не я ли это место основал?»
Вырвались мгновенно злобные слова.
Сергий сразу понял: недоволен брат
и порядкам в церкви он совсем не рад.
Принял он смиренно Божеский урок.
Осуждать не стал он брата и не смог.
Нет, не стал наш Сергий брата укорять.
Удалился молча, чтоб поразмышлять.
И в Киржач пошёл он, чтобы друг помог.
Он уединился, как велел сам Бог.
А его обитель встрепенулась вдруг,
ведь исчез наставник. Нет его вокруг.
Люди по округе в поисках идут.
Хочется им верить, что его найдут.
А когда узнали место, где молчит,
в Троицу вернулись, где народ ворчит.
И переселяться стали на Киржач,
чтоб не раздавался больше горький плач.
Радовался Сергий. Церковь возвели.
Все четыре года в хлопотах прошли.
Не теряв надежды, вновь его зовут:
«Возвратись в обитель, много дел и тут».
Иноки просили, чтоб святитель смог
попросить вернуться Сергия в свой срок.
Нет, не стал он спорить, собираясь в путь.
Сергий возвратился. И исчезла грусть.
Ликовали люди, что вернулся тот,
кто для Божьей воли не жалел забот.
Ликовал и Сергий, что он всех нашёл.
Стефан, брат, не встретил. Ранее ушёл.
Годы пролетели после тех забот.
Лишь после кончины Сергия придёт.
Доживать там будет, каяться во всём,
и однажды Богом будет он спасён.